На сцене Национального театра Карелии поставили «Слово о полку Игореве» на древнерусском языке

Четыре женщины в черных, как у грабителей, масках – топающие, звенящие, издающие странные звуки на сцене Национального театра. Сперва рождается лишь одна ассоциация – «многострадальные» Pussy Riot, которым продлили арест за решеткой; однако на самом деле это весьма «авантюрный», по признанию режиссера Елены Кузиной, проект – постановка одного из самых сложных и противоречивых произведений русской литературы – «Слова о полку Игореве». Открытая репетиция спектакля состоялась на карельской сцене 21 июля.

1185 год. Благодаря удачным походам Всеволода, брата киевского князя Святослава, было достигнуто перемирие с половцами, которые перестали нападать на русскую землю. Игорь в тех походах не участвовал, но задумал свой. Он пытался объединить вокруг себя князей, но почти все его предали, в последний момент отказавшись от похода. Игорь выступил из своего княжества и дошел за несколько дней до города Оскола. Расчет князя был прост – быстро захватить земли, а вместе с ними и богатства. Первая битва была удачной. Войско начало праздновать, половцы окружили и отрезали дружину Игоря. Благодаря пыльной буре он смог вырваться – и вернулся домой победителем.
Идея сделать эту постановку – выстроенный сюжет актерских ассоциаций – по древнерусскому тексту пришла режиссеру Елене Кузиной десять лет назад.

– Однажды я заболела: у меня была не очень высокая температура, 37 градусов. Я лежала дома и выдернула с полки книжку «Злато слово».  Взяла и прочла текст на древнерусском от начала до конца. И вдруг поняла, что все то, что я читала до этого об этом тексте, абсолютно не соответствует прочитанному.

Кузина считает, что постановка «Слово о полку Игореве» – это абсолютно «женский» спектакль, мотивируя это тем, что после плача Ярославны все, что разрушалось, неожиданно налаживается. «Благодаря ее плачу, все заканчивается для русской земли хорошо», – говорит она.

Так режиссер задумала моноспектакль на актрису, параллельно  подыскивая подходящую женскую роль и читая различные трактовки «Слова», которые давали ученые. Актриса нашлась, однако она поставила условие, что согласится на роль, только если Кузина возьмет в спекталь и ее мужа-актера, который играет самого Игоря. Начались репетиции.

– Мы пытались понять, как звучит именно древнерусский текст, – говорит Кузина. – Когда его изучают филологи, они изучают его смысл и содержание, например, есть огромное исследование Колесова об ударениях в «Слове». Но когда мы начали читать текст вслух, мы искали ритмы, звуки, исследовали каждое значение слова, коих набиралось по 7-8 штук. В результате иногда спектакль шел за учеными, а иногда – за нашим актерским чутьем, которое открывало новые смыслы звучания этих слов.  Все актеры не читают текст, но поют песни, которые, как считает режиссер, созвучны по вибрациям.

Кузина была уверена, что в России этот спектакль никому неинтересен. Она изначально сказала актерам: это фестивальный проект, поэтому основной принцип – чтобы весь реквизит мы могли унести своими силами. Именно поэтому все вещи в постановке играют очень много ролей – точно так же, как и актеры. Молодые девушки, задействованные в спектакле, одновременно играют половцев,  половчанок, русских воинов и русских красавиц. С помощью небольшого реквизита режиссер делает только минимальные намеки для зрителя, чтобы тот мог отличить, где девушка – половец, а где – русская красавица. Весь спектакль, в котором играют московские режиссеры авторского кино, был подготовлен за 7 дней.

«Слушайте спектакль, как музыку. Это главное – открыть музыку и древнюю вибрацию древнерусского стиха»,– говорит Кузина.