Криминальных риэлторов ждет свобода?

В феврале этого года «МК» рассказал страшную историю о риэлторах, которые хотели оставить без квартиры выпускника детского дома Васю Иванова. Получив от государства жилье, сирота вынужден был скрываться – сначала в детдоме, потом в психушке, куда его спрятали подальше от охотников за «сиротскими» метрами. Но криминальные возможности и связи оказались сильнее. Васю все равно нашли,  вывезли из больницы на квартиру, где насильно удерживали и целенаправленно спаивали…

Операция, проведенная правоохранительными органами, завершилась блестяще: в официальных сводках значилось, что похищенный из психиатрической клиники мужчина освобожден, «злоумышленники задержаны, возбуждено уголовное дело, ведется следствие». Тогда, в феврале, мы и подумать не могли, что к этой теме придется возвращаться вновь, а якобы восстановленная справедливость на деле окажется фикцией.

Давай на мировую
Два года условно – при всем желании такой приговор сложно увязать с похищением человека. Каким бы искушенным ни был адвокат, любой юрист скажет, что такого не бывает. Минимальная санкция за это деяние – четыре года лишения свободы. Если есть корыстный мотив – пять. Это, повторимся, минимум. Учитывая цинизм и размах деятельности фигурантов этой истории, суд мог не пожалеть и максимума,  если бы не одно «но». Риэлторов никто не обвинял в похищении. Их судили по статье 127 УК РФ – незаконное лишение свободы. Самый легкий вариант из возможных. Приговор, вынесенный на днях судьей Петрозаводского городского суда Евгением Сильченко, оказался соответствующим – условный срок. Как будто бы и не было ничего. Словно никто не похищал Васю из стационара и не хотел отобрать у него квартиру.

Судебное разбирательство прошло в особом порядке, то есть без вызова свидетелей, без рассмотрения доказательств. Оба подсудимых принесли извинения потерпевшему и даже предложили загладить материальный вред.  По словам потерпевшего Василия Иванова, это прозвучало так: «Возьми тысячу рублей, и разойдемся по-хорошему». Но он от такого мира отказался.

– Вы не поверите, – рассказывает государственный обвинитель Светлана Борисова. – На первом же судебном заседании адвокаты подсудимых заявили ходатайство о прекращении уголовного дела за...примирением сторон.
Незаконное лишение свободы – это преступление небольшой тяжести с санкциями всего до пяти лет лишения свободы, а учитывая еще и деятельное раскаяние подсудимых, написанные ими явки с повинной… Стоит ли удивляться, что они вообще получили хоть какой-то срок.

Какое вымогательство? Все было мирно...
Судя по материалам дела, в двадцатых числах января из психиатрической больницы в поселке Матросы Пряжинского района двое подсудимых и неустановленные следствием лица вывезли в Петрозаводск молодого человека. В доме на улице Ровио парня угощали коньяком и, между прочим, предлагали закончить недавно начатую приватизацию новой, только что полученной квартиры.

Именно там всю теплую компанию и застали представители следствия.

Из материалов уголовного дела: «В квартире был обнаружен гражданин Череповецкий (хозяин квартиры). В шкафу, встроенном в стену, в квартире был обнаружен молодой человек (Василий). Он пояснил, что залезть в шкаф его попросил Череповецкий, потому что те, кто стучался в дверь, не должны были молодого человека здесь найти». Затем нашлась и больничная пижама Василия, в которой его забрали из больницы.

В показаниях потерпевшего проскальзывает, что ему все время указывали на то, что делать. Он боялся ослушаться, боялся, что будут бить, хотя прямых угроз не было. По версии следствия подавленный парень без сопротивления сел в машину к «похитителям».

Фигурантами уголовного дела стали некто Олег Хворостенко, личность в риэлторских кругах хорошо известная, и Николай Череповецкий. Отметим, что изначально их подозревали именно в похищении человека из корыстных побуждений. Эта статья более тяжкая, нежели «незаконное лишение свободы». Почему в процессе следствия квалификация изменилась? Почему преступникам не вменяется вымогательство? Ведь конечной целью злоумышленников была квартира.

Следователь по особо важным делам петрозаводского отдела Следственного комитета Глеб Ревунов объясняет просто: в ходе предварительного следствия не было установлено фактов вымогательства, запугивания и угроз. 

Переквалифицировать действия злоумышленников, по словам Ревунова, заставила манера поведения самого потерпевшего. Василий, выпускник детского дома, – мягкий, податливый человек, страдающий заболеванием психики, что обусловило неустойчивость его показаний.

– Мы провели не одно совместное совещание с прокуратурой республики, – рассказывает Глеб Ревунов, – переквалификация статьи и полученные явки с повинной от обвиняемых с признанием ими лишения потерпевшего свободы с целью продажи квартиры стали определенными гарантиями, что  они понесут наказание за свои деяния.

Как удалось нам выяснить, самостоятельно решить судьбу дела следствие вряд ли могло. За ходом расследования надзирала прокуратура. Поворотами дела интересовалось даже высокое московское начальство. Видимо, сыграл роль резонанс, вызванный публикациями в СМИ.

«Я боюсь за свою жизнь»
У Василия – своя точка зрения.
– Я просил, чтобы их посадили, – рассказывает нам Василий, – я ведь понимаю, что меня могли бы убить. Я боюсь за свою жизнь. Были же случаи, когда  пропадали выпускники детского дома. Приватизировали квартиры, и потом их не могли найти...

Как мы уже говорили, Олег Хворостенко – личность в определенных кругах известная. Риэлтор неоднократно оказывался в центре подозрительных сделок с имуществом, которые очень часто затрагивали права обиженных жизнью людей – сирот, детей из неблагополучных семей.

Наша редакция впервые столкнулась с деятельностью Хворостенко в 2008 году. Речь шла о муниципальной квартире на улице Сегежской. Оказалось, что долги по коммунальным услугам в ней превысили 45 тысяч рублей. Собственник квартиры, некий Hиколай Васильев, скончался еще в 1998 году, не оставив наследников. По логике вещей жилье должно было вернуться в муниципальный фонд, однако в 2006 году квартира оказалась продана от имени давно умершего гражданина. Сделку совершил по липовой доверенности некий гражданин Степанов, покупателем выступил все тот же Олег Хворостенко, который быстро перепродал жилплощадь.

В городской мэрии сочли такие действия мошенничеством и обратились с заявлением в компетентные органы. Но вот что удивительно: никто не поспешил  возбуждать уголовное дело. Проверки закончились невразумительными отписками, вопиющие материалы долго пылились где-то под сукном. Когда в 2008 году мы заинтересовались этой ситуацией, то несколько недель не могли добиться от прокуратуры вообще никаких комментариев на этот счет.

К слову, надзор за следствием в то время возглавлял зампрокурора города Дмитрий Маклаков, впоследствии перешедший на работу в аппарат республики. Сознательно или нет материалы были «спущены на тормозах», приходится только гадать. Сам Маклаков с недавних пор уже не работает в прокуратуре. После задержания Хворостенко зимой этого года он уволился и переехал в другой регион.

В итоге дело по факту продажи квартиры умершего гражданина Васильева все-таки было возбуждено. Но затем было приостановлено, искали пресловутого гражданина Степанова – того самого продавца по доверенности. И, что интересно, совсем недавно его все-таки нашли. Надо ли объяснять, что никаких доверенностей на него усопший Васильев не оформлял и подпись на документах – не его. Но, увы, в деле объявилось еще одно лицо, якобы одолжившее у бомжа Степанова паспорт. Так что уголовное дело  снова ляжет на архивную полку.

Между тем это не единственная история с участием Хворостенко. В 2005 году  риэлтор оказался владельцем квартиры совершенно спившегося отца семейства. Сделка была заключена вопреки тому, что на жилплощадь имелась наследница – несовершеннолетняя дочь непутевого папаши. Опять же, по знакомой схеме после продажи квартиры ее бывший владелец куда-то исчез. Скандал разразился, когда в интересах юной наследницы отдел опеки и попечительства начал хлопоты о вступлении девочки в наследство. Выяснилось, что предприимчивый делец уже не только поменял дверь и ключи в квартире, но и запустил туда какое-то семейство – сдал жилье.  Кстати, отца девочки не так давно нашли, точнее – его труп, повешенный в лесу. К моменту обнаружения от мужчины остался только скелет.

Олег Хворостенко по этому делу тоже проходил – свидетелем. Он сообщил следствию, что видел несчастного незадолго до исчезновения. Тот был пьян, потом куда-то уехал и пропал.

Кто хлопочет за Хворостенко?
Как  можно объяснить удивительную везучесть Хворостенко? Одной лишь природной хитростью и изворотливостью? Вряд ли. Похождения риэлтора наводят на мысль, что без влиятельных друзей и связей его деятельность вряд ли была бы возможна.

Поводов призадуматься об этом предостаточно. Дело не только в статье УК РФ, по которой сейчас судят риэлтора и которая позволяет ему отделаться «легким испугом». Например, сироту Васю злодей начал «окучивать» буквально на выходе из жилищного отдела мэрии, едва тот получил ключи от квартиры. Получается, кто-то его навел? Или как Хворостенко удалось вывезти Васю из психиатрической лечебницы, где покой сироты строго-настрого приказали стеречь? Ведь персоналу были даны четкие инструкции: никаких встреч и свиданий с Хворостенко!

Из показаний врача-психиатра: «Под дверью девятого отделения стоял гражданин Хворостенко. Как он туда попал, я не знаю. (Все происходит в 5 часов вечера, когда отделение закрыто. – Ред.) Он несколько раз приезжал, просил свидания с Василием, но я не разрешала. Затем позвонил главврач больницы и просил свидание разрешить. Сказал, что Хворостенко –  лучший друг Васи (!) и он помогает ему выбить квартиру».

Невольно возникает вопрос: неужели риэлтор обладал таким даром внушения, что, явившись к главврачу на прием, смог его переубедить? А может, за него кто-то попросил? Увы, сам главврач ясного ответа на эти вопросы не дал.
Уже в ходе судебного заседания подсудимый Хворостенко сообщил, что по-прежнему подрабатывает риэлторством.

Хотя, конечно, есть у него и официальная работа в какой-то клининговой компании. Суд, разумеется, учел наличие места работы в плюс подсудимому. Но в Пенсионном фонде, например, никаких сведений о Хворостенко, о его новой работе не имеется.

Нет никаких сомнений в том, что если «гуманный» приговор городского суда останется в силе, все вернется на круги своя. Не хотелось бы верить в то, что об условном лишении свободы для Хворостенко тоже мог кто-то похлопотать...
Между тем потерпевший и государственный обвинитель намерены обжаловать приговор суда.

«Полагаю, что суд не достаточно полно учел повышенную общественную опасность совершенного преступления, особую дерзость, групповой характер действий, связанных с реализацией действий направленных на совершение сделки по продаже квартиры. Судом не принято во внимание мнение потерпевшего, просившего назначить наказание обоим, связанное с реальным отбыванием лишения свободы в местах изоляции от общества…» – говорится в кассационном представлении.

Хочется надеяться, что кассационная инстанция будет более внимательна ко всем  деталям этого дела.