Девлет Алиханов проведет в тюрьме два года без приговора суда – его жалобу на продление ареста снова отклонили.

В Верховном суде Карелии рассматривалась очередная жалоба известного карельского политика Девлета Алиханова на продление срока содержания под стражей. Вместе с защитниками он оспаривал решение петрозаводского судьи Александра Меркова, который в начале сентября одним росчерком пера еще на полгода, до 28 февраля, отправил Алиханова за решетку.   

Три дня длилось рассмотрение апелляции: Алиханов шаг за шагом аргументировано доказывал, что нет никакого смысла и дальше держать его в СИЗО – он не собирается сбегать или оказывать давление на свидетелей, ведь в уголовном деле, из-за которого его держат в одиночке, отсутствует событие преступления. При рассмотрении дела по существу этот факт обязательно вскроется, когда Алиханов, отстаивая свою невиновность, со ссылками на законы покажет, насколько абсурдны предъявляемые ему обвинения и с точки зрения логики, и с позиции российского законодательства.  

Однако, похоже, что выяснение истины, во всяком случае, на данном этапе не входит в задачи карельского правосудия. Судья Верховного суда Карелии Сергей Бочаров в удовлетворении жалобы отказал. Это значит, что в общей сложности Девлет Алиханов проведет в СИЗО более двух лет, не будучи осужденным по существу уголовного дела, ведь совершенно очевидно, что приговор к тому времени вынесен не будет (в деле 104 тома, допрашивать собираются 190 свидетелей – это растянется минимум на год).  

Но, несмотря на это, последний суд, рассматривавший апелляцию Алиханова, по многим причинам оказался важным – на нем прозвучали новые сенсационные данные. А именно - в ходе заседания впервые были подробно исследованы материалы, доказывающие, что  само уголовное дело против карельского политика было возбуждено незаконно, а ущерб, якобы нанесенный государству в результате приватизации помещений, арендованных Сбербанком, – отсутствует, что подтвердили две судебно-оценочных экспертизы.

"Если есть ноги, значит – сбежит?"

На протяжении всего судебного процесса сторона обвинения пыталась свести его к обсуждению единственной темы: сбежит Алиханов в случае освобождения, или нет, и сможет ли, находясь на свободе, оказать давление на свидетелей. Следователи и прокурор убеждали суд – освобождать Алиханова нельзя, так как он может скрыться за границей или повлиять на свидетелей, которые находятся с ним в родственных, дружеских или финансово зависимых отношениях. При этом они отказывались слышать железные аргументы другой стороны. И главный из них: зачем Алиханову прятаться и подговаривать кого-то, если расследование завершено, все свидетельские показания собраны, при этом он уверен в своей невиновности, и будет доказывать это, когда начнется рассмотрение его дела по существу?!

"Мне нет никакого смысла скрываться, - заявил в суде Алиханов. – Доказательством этого служит само уголовное дело и текст предъявленного обвинения – незаконный и абсурдный".

К тому же, есть объективные данные, на которые невозможно закрыть глаза. У Алиханова нет действующего загранпаспорта – документ изрезан ножницами, следовательно, за границу по нему не выпустят. Общегражданский паспорт находится в системе УФСИН, и даже в случае домашнего ареста его на руки не выдадут. В качестве обеспечительной меры в связи с уголовным делом арестованы счета и имущество Алиханова. К тому же, все знают, что жизнь Алиханова и его бизнес связаны с Карелией, здесь его семья, дети, внуки, коллеги и партнеры, - он не захочет их покидать. Даже находясь в следственном изоляторе, он не пытается избавляться от бизнеса и имущества, ничего не распродает, наоборот – инвестирует и строит (недавно в микрорайоне Древлянка-8 был введен в эксплуатацию принадлежащий ему на праве собственности объект социальной инфраструктуры - общественно-торговый центр). И если бы он хотел уехать, - сделал бы это до ареста. Однако, он не предпринимал никаких попыток сбежать – по каждому вызову являлся на допросы к следователю и разъяснял свою позицию по делу. Даже после обысков у него дома в бега не пустился. Зачем, если человек ничего не сделал противозаконного?!

Так же очевидно, что Алиханов не будет оказывать давление на свидетелей, так как все показания, данные по уголовному делу, его вполне устраивают – они не содержат доказательств вины. Глава карельского Сбербанка Елена Палкина, бывший мэр Петрозаводска Виктор Масляков, экс-начальник КУМИ Борис Васильев и другие свидетели объективно рассказали о сделке, которая стала поводом для экономического дела против Алиханова, и у него нет к ним претензий.

При этом, четверо свидетелей, которых сторона обвинения также считает главными, в настоящее время находятся вне зоны досягаемости для Алиханова – предприниматели Григорий Копнин и Евгений Журавлев осуждены по нашумевшему "делу о земле" и отбывают срок в сегежской колонии, а еще двое – покинули Россию и имеют вид на жительство в Финляндии.

Ущерба государству не было

В самом начале процесса защитникам Алиханова удалось убедить судью исследовать некоторые материалы уголовного дела, которые ранее не озвучивались. Кстати, в этом факте нет ничего удивительного – уголовное дело Алиханова содержит более ста томов, но как он сам заявлял, только десятая часть материалов имеет реальное отношение к предъявленному обвинению, остальное – все, что собрали питерские следовали о нем и его деятельности в принципе, и еще сотни страниц "сопутствующих" документов (например, почти целый том – это несколько раз скопированный Устав Петрозаводска). Поэтому разобраться в этой "кипе макулатуры" нелегко. Однако,  есть в этих томах по-настоящему сенсационные документы, которые никогда раньше публично не рассматривались. Все они связаны с ходом следственных действий и доказывают, что уголовное дело против Алиханова с самого начала было возбуждено незаконно.

Напомним, Девлет Алиханов находится в СИЗО за сделку по приватизации помещений, арендуемых Сбербанком, в которой он даже не участвовал; сделку, заключенную в 2007 году по всем требованиям федерального законодательства, что подтвердили независимые оценщики, эксперты и даже суды.

Оказывается, в уголовном деле по обвинению Девлета Алиханова, присутствуют две судебно-оценочные экспертизы, проведенные по заказу следствия (это их озвучили на процессе). Первую организовали по обращению Следственного комитета Карелии, вторую – по заказу следственного управления МВД Карелии. И оба этих экспертных заключения содержат одинаковые выводы – приватизация помещений, арендованных Сбербанком, была проведена в соответствии с законодательством, сделка совершена правильно – через открытый аукцион, начальная цена сформирована с учетом обременения долгосрочной арендой,  ущерб государству нанесен не был. И именно поэтому никакой реакции правоохранительных органов на том этапе не последовало – уголовное дело возбуждать отказались. Тем более, что с выводами экспертов согласилось и региональное Управление федеральной антимонопольной службы, которое также не нашло в приватизации спорных объектов никаких нарушений.

"Если бы на самом деле был нанесен ущерб городскому бюджету, то следствие обосновало бы это выводами судебной экспертизы, - пояснил Алиханов. - Но следствие это не делает. А все потому, что судебная оценочная экспертиза была проведена по заказу следственного комитета еще 24 апреля 2013 года. И эта экспертиза указала на отсутствие ущерба".

Любопытно, что в последние два года в Петрозаводске возбудили и расследовали три экономических уголовных дела,  аналогичных делу Алиханова – по ч. 4 ст. 159 УК РФ – "Мошенничество".  И все они связаны с приватизацией муниципальной собственности. Это покупка банно-прачечного комбината, комбината общественного питания (дело Петропита) и объектов недвижимости на Неглинской набережной (так называемое дело о земле). В каждом из них заявления об ущербе, нанесенном бюджету Петрозаводска, были основаны на выводах судебных оценочных экспертиз, назначенных следствием, как это требуется по закону. И это правильно – ни следователь, ни прокурор, ни судья не являются специалистами, это должны определять эксперты. И только в деле Алиханова следственные органы сознательно отказались использовать выводы экспертов – в обвинительном заключении ссылок на заключения судебно-оценочных экспертиз, хотя они были проведены, - нет. А сами экспертные заключения оказались похоронены где-то в "кипах макулатуры" – 104 томах уголовного дела.

Аукцион был открытым – любой мог участвовать и побеждать

Цинизм следствия и прокуратуры заключается в том, что они в упор не замечают, - Алиханов никоим образом ни к инициированию, ни к организации приватизации помещений (которая ему инкриминируется), ни к определению рыночной стоимости спорных объектов недвижимости, ни к их выкупу - непричастен. Более того, Алиханов никогда не становился владельцем спорных помещений.

Следователи никак не хотят принимать тот факт, что приватизация 13 помещений в 2007 году проходила по федеральному закону № 178, который был принят, в том числе, чтобы исключить возможность коррупции при продаже муниципального и государственного имущества. По этому закону ни мэр, ни чиновники администрации не могут занизить или завысить начальную стоимость имущества, выставляемого на торги.

Статья №12 178-ФЗ (в тот период действовала редакция от 24.07.07) определяет порядок определения начальной цены приватизируемого муниципального имущества, где нормативная стоимость является минимальной ценой, по которой возможно отчуждение имущества. И эта цена определяется независимым оценщиком. В нашем случае оценку спорным объектам провела государственная компания РГЦ "Недвижимость", и общая стоимость 13 спорных объектов составила 30 миллионов 934 тысячи рублей. Далее эту стоимость в качестве начальной единогласно утвердила комиссия по торгам в составе 12 человек. Потом она же опубликовала информационное сообщение с указанием начальной цены выставляемых на аукцион объектов недвижимости, а также подтвердила, что эти объекты обременены договором аренды до 31 декабря 2014 года и что получена предоплата за аренду на весь период. Это информационное сообщение было опубликовано в приложении к газете "Петрозаводск" – "Официальный вестник". Аукцион был открытым, и любой желающий мог участвовать в нем и победить, предложив максимальную цену. В итоге все 13 объектов были проданы за 33 миллиона 655 тысяч рублей.

Именно после этого аукциона сотрудники МВД Карелии назначили оценочную экспертизу, чтобы провести проверку по факту приватизации спорных объектов. И экспертиза доказала, что городскому бюджету не нанесено никакого ущерба.

"Была определена начальная цена для выставления 13 объектов на открытый аукцион. Все обременения в отношении данного имущества были указаны в информационном сообщении. Следствием не было установлено ни одного факта, который бы свидетельствовал об оказании давления на возможных участников такого аукциона. В нем мог участвовать любой", - подтвердил адвокат Алиханова Михаил Шогин.

К тому же, в уголовном деле есть рапорт сотрудников ФСБ о результатах оперативно-розыскных мероприятий, в котором четко указано, что факты давления на оценщика, руководителя  карельского отделения Сбербанка или участников аукциона не нашли подтверждения (этот документ в суде тоже озвучивался впервые). Никто ни на кого давления не оказывал.

Более того, заметим, что ровно по такой же схеме в Петрозаводске в период с 2006 по 2014 годы в соответствие с федеральным законодательством были приватизированы еще 177 муниципальных объектов, а всего по Карелии – более 300, находящихся в государственной собственности (эти сведения содержатся в ответе на запрос от администрации карельской столицы). И ни по одному из них у правоохранительных органов не возникло претензий. И точно также приватизируется муниципальная и государственная собственность по всей России – от Камчатки до Калининграда, что подтверждает ответ на запрос Министерства экономического развития РФ.

Следствие пошло на фальсификацию?

Однако все эти доводы не являются аргументами для следователей. Петербургские сотрудники следкома фактически пошли на подлог, когда 30 января 2015 года вынесли постановление о привлечении Девлета Алиханова в качестве обвиняемого по уголовному делу о приватизации 13 помещений, арендованных Сбербанком, и настояли на аресте известного политика и предпринимателя. То, что бюджету города нанесен ущерб, они обосновали тем, что в соответствии со ст. 31-й 178-ФЗ долгосрочная аренда не относится к числу обременений приватизируемого имущества, в связи с чем при определении начальной цены нельзя этот фактор учитывать. Однако в данной статье федерального закона речь идет об обременениях, касающихся обязанностей по дальнейшему использованию и содержанию имущества после приватизации новым собственником, но не об обременениях, влияющих на осуществляемую до приватизации оценку рыночной стоимости в соответствии со ст. 12 178-ФЗ. Только оценочная судебная экспертиза может показать, нанесен ущерб или нет.

Согласно постановлению Пленума Верховного суда РФ от 27.12.2007 года № 51 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", "определяя стоимость имущества, похищенного в результате мошенничества, присвоения или растраты, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления. При отсутствии сведений о цене похищенного имущества его стоимость может быть установлена на основании заключения экспертов". Это постановление напрямую касается тех самых 13 спорных объектов и поэтому играет решающую роль в деле Алиханова. И, возможно, поэтому следователи спрятали проведенные судебные оценочные экспертизы в многочисленных томах уголовного дела. А в обвинительном заключении все эти экспертизы, доказывающие, что аукционы и сделки по приватизации были проведены в соответствии с действующим законодательством, вообще не указываются. Хотя в обвинении следователь обязан раскрыть все доказательства, на которых основана его позиция.

И вот тут мы подходим к главному. На сегодняшний день уже не может быть сомнений в том, что питерским следователям очень хотелось упрятать Алиханова за решетку и держать в СИЗО как можно дольше без рассмотрения вопроса по существу. Любой ценой. Потому что уголовное дело против него – липа, события преступления в нем нет. В этом достаточно убедиться, прочитав всего два рапорта, в разное время составленных следователем Гусевым. В первом рапорте  (о возбуждении уголовного дела в отношении неустановленных лиц от 12 ноября 2014 года) он считает, что долгосрочная аренда является обременением и пишет, что стоимость 13 спорных объектов с учетом обременения в виде долгосрочной аренды составляет 33 млн 835 тысяч рублей. Потом выясняется, что в результате увеличения стоимости имущества по результатам торгов ущерб муниципальному образованию от продажи 13 объектов недвижимости составит всего 180 тысяч 420 рублей. Этот ущерб не является крупным, то есть уголовное дело по ч.4 ст.159 возбуждено незаконно. И заключить человека под стражу при такой сумме ущерба невозможно. И тогда появляется второй рапорт (о возбуждении уголовного дела в отношении лично Алиханова Д.М. от 30 января 2015 года), где следователь Гусев считает, что долгосрочная аренда не является обременением и пишет, что стоимость 13 спорных объектов без учета обременения в виде долгосрочной аренды составляет 42 млн 071 тысяч рублей. То есть ущерб по мановению волшебной палочки увеличивается до 11 млн рублей. И на Алиханова надевают наручники.

Заложник системы

Сказать, что все происходящее с Алихановым, – это подло, мерзко и отвратительно, значит, ничего не сказать. После каждого такого суда, а особенно после истории с якобы заблудившимся где-то залогом в 13 млн рублей, хочется одного – собрать чемоданы и уехать прочь из Карелии. Наша республика имеет все шансы в очередной раз "прославиться" на всю страну. Только у нас человека, который не совершал никакого преступления и в принципе не признан виновным в чем-либо, могут два года держать в одиночной камере, как заложника, в блоке, где раньше сидели смертники, наплевав, кажется, на все мыслимые нормы, в том числе, элементарные нормы человечности.

Можно долго гадать, кто запустил этот силовой каток и почему он начал движение. Но по форме и сути бесконечное заточение Алиханова в СИЗО - это с определённого момента не просто изощренная месть, а откровенное издевательство над немолодым уже человеком. Причем известным и уважаемым, за которым стоят тысячи жителей, благодарных ему за депутатскую работу и помощь. И ответственность за это лежит не только на заказчиках, но и на исполнителях – в равной степени на питерских следователях, прокурорских работниках и всей судебной системе Карелии, которую окончательно дискредитировали делом Алиханова.

"Я за себя не переживаю, и вы за меня не переживайте, - сказал в "последнем слове" Алиханов. – Да, против меня сегодня совершается преступление, и об этом все знают. И даже если меня осудят, пусть хоть через 10 лет, но я доведу это дело до конца и докажу свою невиновность. Мне не за себя, мне за страну обидно. Потому что такие действия разрушают нашу страну, это антигосударственные действия. И наручники сейчас должны быть не на мне, а на тех людях, которые их совершают".

Наталья Захарчук