Кого взбудоражили “коммунальные” заявления Попова? 

С Василием Поповым – известным карельским предпринимателем, который еще совсем недавно “зажигал”, и порой весьма круто, в политической тусовке карельского масштаба, мы не беседовали больше года. Последнее интервью было уже после обвинительного приговора с удивительно длинным для условного наказания сроком в семь с половиной лет. С тех пор Василий Попов, и так никогда не отличавшийся склонностью к полноте, изрядно похудел, увлекся йогой и обуздал компьютер. Мы столкнулись у газетного ларька, где Попов покупал всю вышедшую в тот день местную прессу. “Просто интересно, кто что хочет”, – поймав мой вопросительный взгляд, мгновенно отреагировал он.

– Василий Анатольевич, прошел год вашего вынужденного политического “заточения”. Каково после активной публичной жизни оказаться в тени? Не тяготит нынешнее положение?
– Я чувствую себя достаточно комфортно. Если бы не сам факт приговора, то вообще не было бы никаких проблем. Для некоторых людей уйти с должности – это все равно, что перестать жить. У меня просто исчезло ощущение постоянной ответственности, которая на меня серьезно давила. Мне постоянно приходилось следить, чтобы Петросовет в глазах горожан выглядел достойно, и не с точки зрения пиара, а с позиции конкретных решений. Политика связана с большим количеством конфликтов. Сейчас для меня наступила передышка.

– Но, судя по последнему выступлению на сессии Олонецкого райсовета, складывается впечатление, что из политики вы не ушли. По мнению политологов, вы сохраняете серьезное влияние как минимум в Прионежском и Олонецком районах.
– У меня достаточно много союзников, которые связывают свое будущее со мной. Да, есть два места, где их особенно много – Прионежье и Олонецкий район. Но мое выступление на сессии с политикой не связано. Просто я как руководитель самого успешного в районе предприятия – Олонецкого молочного комбината – предложил ряд мер, которые могли бы изменить довольно тяжелую социальную ситуацию. Мы объективно заинтересованы в том, чтобы вокруг успешно развивающегося предприятия была благоприятная социальная среда. Мы готовы заняться проблемами отопления Олонца. К тому же на сессии я предложил план объединения  совхозов в единый холдинг.
Боюсь накаркать, но с каждым годом Олонецкий молкомбинат чувствует себя все лучше. А вокруг, напротив, происходят деструктивные процессы. У меня логика очень простая. Финансовая устойчивость и некоторый запас прочности, который накопился у комбината, позволяют нам безболезненно, ничем особенно не рискуя, заняться сферой коммунального хозяйства и сделать успешным сельское хозяйство района. Если бы удалось переломить ситуацию в этих двух сферах, это мгновенно повлияло бы на общую социальную атмосферу района.  Но мое выступление на сессии не имело ничего общего с политическими заявлениями. Я выступал скорее как бизнесмен, осознающий свою ответственность перед людьми, которые живут рядом. Вот и все.

– Но некоторые восприняли ваше выступление как возвращение в политику.
– Если иметь в виду нашу узкую политическую тусовку, то до меня тоже такие разговоры доходили.
– Увы, другой тусовки у нас нет.
– Некоторые пытаются увидеть какой-то тайный подтекст там, где его нет, дескать, не мог же Попов просто так заняться коммунальным хозяйством, значит, он что-то задумал. Я не ожидал, что это кого-то заинтересует в такой мере. На сессии я выступал всего минут десять. Это было наше олонецкое мероприятие.

– А кого конкретно оно заинтересовало?
– Не хотелось бы называть фамилий. Но шок пережили и местные бизнесмены, которые поделили рынок теплоснабжения между собой, собирают себе деньги с населения, а ремонтировать и вкладывать средства в коммунальное хозяйство желанием не горят. Но самое смешное, что городская администрация уже подготовила условия конкурса, по которому к нему допускаются только те, кто не менее 6 месяцев оказывал услуги сторонним потребителям. А молочный комбинат только себя отапливал, то есть нас даже к конкурсу подпускать не хотят. Но я человек упорный.

– Василий Анатольевич, вы сказали, что вас тяготит сам факт судимости. Вы оставили надежду на отмену приговора?
 – Нет. Я поставил себе цель – его отменить. Несмотря на то, что все карельские инстанции я уже прошел, я продолжаю верить, что мне это удастся. Хотя в обычной жизни меня никто не ограничивает, я раз в месяц хожу отмечаюсь в очень благожелательной обстановке. Через девять с половиной месяцев я уже имею право на условно-досрочное освобождение. Все было сделано гуманно. Меня даже не волнует, что я не могу участвовать в выборах, меня беспокоит сам факт судимости. 

– А как изменилось ваше личное пространство? Вы заметно похудели. Это от внутренних переживаний?
– Нет, это результат осознанной борьбы с лишними килограммами. Я на лыжах катаюсь с удовольствием, занялся йогой, у меня появилось больше времени для семьи, жены, детей. Суета делает жизнь гонкой. Иногда нужно останавливаться, чтобы дальше жить более эффективно. 

Антонина КЯБЕЛЕВА.