Генеральный директор ОАО «Кондопога» рассказал «Вестям Карелии» о судьбе комбината

В уходящем году на одном из крупнейших промышленных предприятий Карелии – Кондопожском целлюлозно-бумажном комбинате - была введена процедура наблюдения. Из-за огромной задолженности, которая даже превысила государственный долг республики, предприятие едва не остановило все бумагоделательные машины. На протяжении нескольких месяцев комбинат пытался восстановить прежние объемы производства, но пока это ему не удалось. По итогам трех кварталов убытки ОАО «Кондопога» превысили 1,8 миллиарда рублей.

«Вести Карелии» поинтересовались у генерального директора компании Дмитрия Туркевича, какой ему видится судьба комбината. 

 

- Год назад над Кондопожским ЦБК нависла реальная угроза остановки производства. Многие лесозаготовители просто перестали отгружать комбинату балансы из-за его долгов, и губернатору пришлось убеждать поставщиков древесины отправлять сырье фактически под честное слово. С лесозаготовителями так до сих пор и не рассчитались за эти поставки. Как обстоят дела на комбинате сейчас? В ноябре две бумагоделательные машины простаивали. Не будет ли новых остановок под Новый год?

- В конце прошлого года была не угроза остановки комбината, а он реально остановился. Работала одна единственная бумагоделательная машина, а это фактически остановка комбината. Основная причина того положения, в котором оказался Кондопожский ЦБК – это то, что с одной стороны он постоянно генерировал убытки, а с другой стороны – постоянно брал кредиты. Полученные кредиты, по сути, уходили на погашение процентов за ранее взятые кредиты. На лицо все признаки финансовой пирамиды. Так продолжаться не могло. И когда губернатор и его заместители уговаривали лесозаготовителей поставлять на комбинат лес, они фактически уговаривали их бросить деньги в эту финансовую пирамиду. Рано или поздно это должно было закончиться. Так и произошло – в марте суд ввел на комбинате наблюдение.

Действительно, перед лесниками, прежде всего – Вологодской области, образовались огромные долги, которые попали в реестровую задолженность, которую комбинат сегодня гасить не может, потому что это ему запрещено законодательством. Это будет удовлетворение интересов одних кредиторов в ущерб другим. Как кредиты банков, задолженность перед лесниками попала в так называемый реестр, и что будет дальше с этим реестром на сегодняшний день никому не понятно. Могу только привести такие цифры. Общая задолженность комбината перед всеми кредиторами – 14 миллиардов рублей. Предприятие по разным оценкам стоит около 4-5 миллиардов рублей. Не трудно посчитать, сколько эти долги стоят по номиналу – не больше 25-30%. Я понимаю, кредиторам сложно признать этот факт, но, к сожалению, рано или поздно это сделать придется.

Что касается частичной остановки наших машин в ноябре, мы изначально понимали, что в период осенней распутицы с лесом будут проблемы. Мы на этот период запланировали проведение ремонтных работ, чтобы машины не останавливать просто так. Но в отличие от прошлогодней ситуации лес мы покупаем либо по предоплате, либо под гарантии банка «Санкт-Петербург», поэтому новой задолженности перед лесниками возникнуть не может.  

- Насколько мне известно, сейчас лесозаготовителям приходят договора на следующий год с условием оплаты в течение десяти дней со дня поставки. Иными словами, поставщикам древесины опять предлагается отсрочка платежа. Не получится ли так, что лесозаготовители вновь начнут кредитовать комбинат?    

- С одной стороны, они на сегодняшний день нас кредитуют, но под гарантии банка. С другой стороны, я бы обратил внимание вот на какой факт. Наше предприятие не имеет собственной лесозаготовительной базы, сами лес мы не заготавливаем. Это, конечно, нонсенс. Для того чтобы целлюлозно-бумажный комбинат работал стабильно, у него должна быть собственная сырьевая база, которая бы обеспечивала около 50-60% его потребностей. Теперь давайте посмотрим на другой факт. На сегодняшний день цена еловых балансов на делянке в Республике Коми – 400-500 рублей. Мы здесь покупаем балансы по цене 800-850 рублей. Здесь такая себестоимость большая? Ни в коем случае! Здесь просто Финляндия рядом, и лес выгоднее отправлять туда. Имея собственную сырьевую базу, мы бы заготавливали лес по 400-500 рублей за кубометр, но мы вынуждены его закупать по 850. И еще мы даем банковскую гарантию, а отсрочка платежа всего десять дней. Мне кажется, за такую переплату условия вполне рыночные и никак не несправедливые в отношении лесников.

- С июля Кондопожский ЦБК работает по давальческой схеме. Что это дает комбинату?

- Давайте сперва поймем, что она дала комбинату разово, а затем посмотрим, что она дает теперь. Разово мы сняли риск остановки комбината. У нас был очень серьезный «кэшевый» разрыв, и давалец поставил нам лес бесплатно. Мы произвели из этого леса газетную бумагу и расплатились с некоторой отсрочкой за поставленную древесину. На сегодняшний день мы договорились с давальцем о том, что он фактически покроет за счет собственных средств те убытки комбината, которые мы не успели довести до нуля. Это – первое. Второе - давалец в отличие от нас может кредитоваться. Нам ни один банк кредита не даст. Давалец фактически нас кредитует.

- Давалец – это компания «Карелия Палп»?

- Совершенно верно.   

- А как происходил выбор давальца? Была ли хоть какая-нибудь конкуренция?

- Давальца мы особо не выбирали. Мы в то время, извините за выражение, стояли в позе, и они пришли к нам со своим предложением. У нас не было другого выхода, как соглашаться.

- Срок наблюдения на Кондопожском ЦБК продлен до февраля. Каким вы видите дальнейшее будущее комбината? Многие предрекают ему повторение судьбы целлюлозного завода «Питкяранта», который в уходящем году был признан банкротом.

- Мне не известен на постсоветском пространстве ни один случай, когда комбинат – металлургический или целлюлозно-бумажный - не важно, попав в такую ситуацию, в которой находится ОАО «Кондопога», вышел бы из нее без смены юридического лица. Бесспорно, ОАО «Кондопога» рано или поздно станет банкротом. Наша задача состоит в том, чтобы переход комбината в конкурсную процедуру не повлек за собой остановки производства. Мы должны перейти в новое юридическое лицо без остановки комбината. И бизнес, и отопление города, и выплата зарплаты работникам комбината должны идти, как прежде. Это наша задача. Хотя, возможно, есть кредиторы, которые хотели бы остановить комбинат и тем самым зайти в него. Но, думаю, что нам удастся этого не допустить.

- Недавно глава Карелии Александр Худилайнен, выступая на пресс-конференции в Петрозаводске, заявил о том, что Кондопожскому ЦБК якобы найден некий «нормальный» инвестор, готовый вложить средства в комбинат и выкупить кредиторскую задолженность ОАО «Кондопога» у банка «ВТБ». Инвестор, действительно, «найден»?

- Я живу в следующей модели: «найден» инвестор, когда подписан договор. Идет множество переговоров. Но, пока идут эти переговоры, я их не комментирую. На сегодняшний день никаких документов не подписано, поэтому мне не хотелось бы комментировать какие-то слухи об идущих переговорах. Я считаю это некорректным.

- Я вас понимаю. Но, говоря о судьбе комбината, хотелось бы все-таки узнать, есть ли у вас стратегия развития предприятия. Мировой рынок газетной бумаги сокращается. С какой продукцией вы связываете будущее Кондопожского ЦБК?

- По разным оценкам газетная бумага в мире просуществует от пяти до пятнадцати лет.  Мы считаем, что минимум пять лет у нас есть. Наша задача на эти пять лет – перевооружить комбинат. На разработку этой маркетинговой модели у нас есть 2014 год. Оставшихся четырех лет вполне достаточно для того, чтобы запустить проект и реализовать его. В тактическом плане мы живем, исходя из того, что газетная бумага просуществует еще пять лет. Возможно, будут некоторые колебания на рынке, но мы к этому готовы, мы снижаем себестоимость, и думаем, что просуществуем достаточно стабильно. Что касается того, что будет после «схлопывания» рынка газетной бумаги, мы над этим думаем, но что-то конкретное пока сказать не могу.

К нам приезжает огромное количество консультантов, маркетологов, и мы рассматриваем несколько вариантов. Во-первых, будет перепрофилирование действующих бумагоделательных машин. А во-вторых, мы рассматриваем возможность строительства принципиально новых производственных мощностей – как по лесопилению, так и по производству сульфатной целлюлозы. Любое целлюлозно-бумажное предприятие, если оно хочет быть рентабельным, должно строиться по следующей схеме. Мы смотрим, какая лесосырьевая база есть в достаточной логистической близости от комбината. Мы смотрим, какой теоретически из этой базы можно произвести продукт, продать его и получить выручку. Дальше нам нужно склеить логистику и производство. В Карелии 60% сосны, 30% елки, 10% березы. В бумагу мы можем запихивать только елку. Но при этом мы хотим иметь собственную лесозаготовительную базу. Вопрос: что мы будем делать с сосной? А из сосны нужно делать целлюлозу и пиломатериалы. Поэтому вот такую большую конструкцию для стабильной работы комбината мы должны создать. Мы должны иметь лесные участки, древесина из которых должна перерабатываться на сто процентов. Пиловочник – в лесоматериалы, балансы – в целлюлозу и бумагу, опилки – в пеллеты. У нас не должно ни одно кусочка дерева оставаться не переработанным. Только тогда наша конструкция будет конкурентоспособной на мировом рынке.

- Вернемся к нынешнему положению Кондопожского ЦБК. Вы уже просчитывали масштаб сокращения персонала?  

- На сегодняшний день наши оценки показывают, что менеджмент комбината готов обеспечить бесперебойную работу предприятия при штате 3,5 тысячи сотрудников. Сейчас у нас работают 5 тысяч. В чистой капиталистической бизнес-модели мы бы так и сделали. Но мы понимаем, что выгнать на улицу полторы тысячи человек – это не правильно. Чистая капиталистическая бизнес-модель здесь не работает. Мы понимаем, что фактически мы платим пособие по безработице полторы тысяче сотрудников. От кого из них мы откажемся, решение пока не принято. Могу сказать лишь, что сокращение нужно было проводить еще весной, но мы не рискнули. Это моя большая ошибка, как менеджера, но делать это мне дискомфортно.

- И последний вопрос, который не могу не задать вам, чтобы поставить все точки над «i». Вы, видимо, сами не раз слышали разговоры о том, что Кондопожский ЦБК хотят прибрать к рукам, что предприятие отбирают у бывших собственников. Кто же все-таки реально владеет сегодня комбинатом?

- А можно обойтись без этого вопроса?

- Я могу оставить ваш вопрос в качестве ответа.

- Есть реестр акционеров и там есть реальный набор юридических лиц. Какую-то информацию о конечных бенефициарах этих юридических лиц я раскрывать не готов. Да и не знаю ее до конца. Но, как минимум, на десять процентов владельцем Кондопожского ЦБК является Республика Карелия, на 20 процентов – компания «Конрад Якобсон»...

- Если не ошибаюсь, они сейчас пытаются продать эти акции

- Они сами банкроты и пытаются избавиться от своей доли. Но нужно понимать, что акции комбината в условиях банкротства не стоят ничего. Реальные владельцы комбината сейчас кредиторы.

Интервью записал Валерий Поташов