В современной Карелии реальное оживление экономики принесет только туризм и производство рыбы. Но даже на это власти республики не способны. 

О карельском туризме, как о существенной части экономики республики, способной значительно пополнять бюджет республики и бюджеты муниципалитетов, чиновники всегда говорят в будущем времени. Мол, вот-вот, не завтра, так послезавтра, наконец-то провернется со скрипом маховик туристической индустрии и завертится, закружится, принося звонкую монету бюджетам, процветание и благополучие населению и территориям. При этом не забывают отметить, что у Карелии в целом, как и у каждого района в отдельности, туристический потенциал просто огромен, практически неисчерпаем и безграничен.

В чем же чиновники видят этот потенциал? Перечислять набившие оскомину эпитеты о сказочной неповторимости и красоте Карелии, можно долго и нудно: все это уже сказано сотни тысяч раз в нескольких поколениях, спето в песнях, сложено в стихах, выложено в глобальной сети, выучено и рассказано, распечатано на баннерах и в буклетах. И не работает. Перефразируя слова знаменитой песни Слепакова о нефти «как же так — у нас все есть, а карелам нефиг есть?», зададим себе банальный уже вопрос: почему же республика с таким туристическим потенциалом в вопросе развития отрасли много лет топчется на месте?

Прежде всего, разберемся с понятием «туристический потенциал». Туризм (в том виде, в котором он существует в Карелии) — это всего лишь полезное «ископаемое». Это ресурс, который потенциально может приносить доход. Но только при условии, что он будет «поднят на поверхность, обработан, обращен в товар и продан». До тех пор, это просто красивые берега озер и рек, живописные леса, белые ночи, и т.д. и т.п. - необработанные туристические «минералы». Сами по себе они не обработаются и не заработают, сколько ни бей в бубен и не скачи вокруг костра. Потому как для туризма, как и для любой отрасли, важны две базовые составляющие: инфраструктура и технология. У нас нет ни одного, ни другого.

Можно, конечно, ссылаться на то, что хроническое бездорожье в любом уголке нашей республики — это и есть часть инфрастуктуры и технологического содержания такого своеобразного экстремального туризма. Карелия —  как ни крути и как не распускай слюни над ее рассветами, туманами и закатами, - это не просто север. Это почти крайний север. Это жесткие морозы, вьюги и снега, как минимум, календарные полгода. Это зябкая слякоть межсезонья, которое иногда растягивается на оставшиеся полгода. Это клещи, комары и гнус в лесах. Это многие километры безлюдных дорог и отсутствия мобильной связи. Потому инфраструктура и технология туризма в Карелии должна до мельчайших деталей учитывать все природные, погодные, климатические и структурные факторы.

Нет, экстремалы, конечно же есть, но как их сыскать в толпе обычных туристов и как завлечь в республику одновременно всех экстремалов планеты? Никак. А потому ориентироваться нужно на среднестатистического туриста, которому жизненно необходимы хорошие отели, отличные дороги, доступный транспорт, средства коммуникации и сервис, сервис и еще раз сервис.

Информационный мир дает неограниченные возможности для бесплатных путешествий по миру, сидя на диване. Это сегодняшние реалии. Для того, чтобы выудить потенциального туриста из кресла и заставить его приехать в Карелию для покупки туристического продукта, надо вылезти из кожи вон.

В течение последних лет в Карелии все чаще слышны голоса о том, что республике нужны новые туристические бренды. Позвольте, а как же быть со старыми? С Кижами, Валаамом, Соловками, эпосом «Калевала» и т.д.? Они уже состарились окончательно и выработали свой ресурс? Ни один из существующих десятки лет брендов в Карелии так и не заработал хотя бы вполсилы! Хотя бы в третью часть своего потенциала! С туризмом у нас получилось как с демократией: в 90-х нам ее дали, но забыли объяснить, что это такое, потому в стране что выросло, то выросло...

Не знаю кого как, а меня, например, не задевают совершенно никак одни и те же банальности, которые я слышу с самого детства. И эти банальности претендуют на звания брендов Карелии. Не потому ли мы мучаемся в попытках найти новые бренды, что нам из года в год наскучило читать и слышать одни и те же забитые и наскучившие фразы о наших достопримечательностях и красотах? Их десятки и сотни: край белых ночей, долго будет Карелия сниться, жемчужина Заонежья (Прионежья, Беломоморья, Ладожья, Приладожья), памятник архитектурного зодчества, край непуганых птиц, родина всемирно известного эпоса «Калевала»...

Список этих брендированных фраз можно продолжать бесконечно, у них у всех общая черта и беда: они совершенно «не торкают», они звучат забито и убого, они надоели, они не несут ни какого смыслового значения, которое было бы интересно. Говоря языком современным — в них нет никакого креатива. Наши брендовые слоганы родом еще с раннего советского периода, когда туризм был не отраслью экономики, не средством зарабатывания денег, а стандартной нишей для удовлетворения скромных отпускных потребностей советских трудящихся.

Дешево и сердито — стандартно и без изысков. С тех пор и по наши дни, что в пламенной предвыборной речи кандидата в депутаты, что в отчете чиновника, что в рекламном проспекте туристической фирмы мы слышим и читаем эти надоевшие пустые слова. Закроешь глаза — и полное дежавю.

Фраза «Водопад Кивач — второй по величине в Европе» не несет в себе абсолютно никакого креатива. Чего ради ехать смотреть на второй по величине, когда ближе и доступнее во всех отношениях первый? А вот если вы скажете, что «Водопад Кумео-порог, затерянный в северной тайге, выше Кивача, но вторым по-прежнему не признан», - вы уже зададите те самые вопросы, на которые пытливый турист захочет найти ответы: на самом ли деле он выше Кивача, почему он не признан — потому что затерян в тайге и отдален от цивилизации?

Если вы скажете банальную брендированную фразу о том, что «Кижи — это музей русского деревянного зодчества под открытым небом», - то вы скажете ровно то, что скажете. Безо всяких тайн, вопросов и загадок. Музей, он, как говорится, и в Африке — музей. По-настоящему музеи интересны строго ограниченному кругу лиц ценителей старины и тех, кто имеет к музею чисто практический, научный интерес. А вот если вы проведете параллель между архитектурными ансамблями «больших» карельских Кижей и архангельских Малых Карел, представив Кижи, как вершину строительного искусства Севера, то и коленкор будет совсем иной!

Ну и, конечно же, в Карелии сегодня вообще никак (или практически никак) не используются те немногие естественные привилегии, которые у нас есть и в которые вкладываться не надо: граница с Финляндией и Евросоюзом и относительная легкость доступа к Карелии с территории материковой части России и Европы. Конечно же, мешает неповоротливое федеральное законодательство, конечно же, существуют пограничные и приграничные режимы, препоны и ограничения. Но как показывает российский опыт, у одних республик получается добиваться от Кремля особых преференций вплоть до создания чуть ли не собственных вооруженных сил, а у других не получается выторговать даже возможность зарабатывать собственным трудом и мозгами на корку хлеба с маслом.

Власть республики — как законодательная, так и исполнительная, - инертна и предпочитает плыть по течению в ожидании все более редких дотаций и субвенций. По сути, и власть в Карелии, и ее экономический климат, и все сферы жизни живут не в режиме постепенного динамического развития, а в режиме сдерживания, предотвращения протечек и пробоин, закручивания, подрезания, жесткой экономии и затягивания поясов. Но сколько же можно тянуть пояс-то? До состояния петли? Ведь самые видные политические умы России в один голос утверждают, что кризис — это самое благоприятное время для креативного стартапа, который может не просто помочь выжить в нелегкие времена, но и принесет огромные дивиденды.

Возможностей для таких стартапов в Карелии осталось, как говорится, шиш, да маленько: леса вырублены, АЭС не построены, ни наша бумага, ни наши трактора никому давно не нужны, а золотые и алмазные россыпи еще в земле и не представляют из себя ничего, кроме грязи, камней и пыли под ногами. Как ни ходи кругами — вернешься в исходную точку: в современной Карелии реальное оживление экономики принесет только туризм и товарное производство рыбы (об этом виде экономической деятельности мы писали подробно). Все остальное должно развиваться вокруг этого: попутно и параллельно, в совокупности и самостоятельно.

Туристическая отрасль в Карелии не мертва, она просто еще не родилась. А если проводить параллель с общемировым туристическим опытом, то еще и не зачата. И, видимо, в обозримом (и так не светлом) будущем, чудес не предвидится.

Чем дальше в кризис, тем все более одинокими мы будем, ведь в трудные времена делиться не принято: каждый в одиночку или выживает, или умирает. Надо сказать, что шансы на выживание в Карелии пока не ахти. Во всяком случае, в существующем правовом поле, политическом пространстве, экономическом положении и с имеющимися отягчающими обстоятельствами в виде депрессивной, инертной и недееспособной власти, которая, ну, никак не тянет на статус кризисного управляющего. И уж поверьте, вероятность того, что к нам приедет харизматический лидер извне, по команде и по назначению сверху, близка к нулю. Таковых мало, и все они востребованы другими территориями, чьи перспективы на жизнь более реальны. Пока мы сами не научимся отыскивать пророков в своем отечестве — так и будем прозябать в своем карельском «Замкадье», довольствуясь дотациями и мечтая о том, что когда-то и где-то, пусть не мы и не наши дети, но хотя бы наши внуки…