В чем же заключается "сингапурское чудо" и готовы ли карельские чиновники к тому, чтобы взвалить на себя весь груз ответственности?

Всегда говорил, говорю и буду говорить о том, что Карелия уникальный регион. Уникален он не только своей историей, природой и людьми. Уникален он еще и руководителями. Кто-то проституцией готов заниматься, лишь бы наполнить бюджет. Кто-то готов внести изменения в Конституцию, переименовав должность главы республики в Верховного правителя. Кто-то готов бороться с коррупцией, цитируя покойного премьера Сингапура - Ли Куан Ю, не зная истории этого независимого государства, но готового нещадно "лупить неугодных". Так в чем же заключается "сингапурское чудо" и готовы ли наши чиновники к тому, чтобы взвалить на себя весь груз ответственности?

Немного об истории Сингапура

В XV—XVI веках Сингапур входил в состав султаната Джохор. В 1819 представитель Британской Ост-Индской компании, заключил договор с султаном Джохора об организации в Сингапуре торговой зоны с разрешением иммиграции разных этнических групп. В 1867 Сингапур стал колонией Британской империи. Англичане придавали Сингапуру большое значение как важному опорному пункту на пути в Китай.

Во время Второй мировой войны Япония заняла Малайзию и выиграла битву за Сингапур, который перешел к ней в ней в 1942 году и был под ее властью до поражения Японии в сентябре 1945года. С 1959 Сингапур стал самоуправляемым государством в составе Британской империи. После выборов Ли Куан Ю занял должность премьер-министра. В 1963 году в результате референдума Сингапур вошёл в Малайскую федерацию, а 7 августа 1965 был исключен из нее и 9 августа 1965 года получил независимость.

С 1959 по 1990 Сингапур, лишённый богатых природных ресурсов, смог решить многие внутренние проблемы и совершил скачок от страны третьего мира до высокоразвитой страны с высоким уровнем жизни.

А теперь о самом главном. О борьбе с коррупцией

К моменту обретения независимости Сингапур представлял собой бедную страну, которой приходилось импортировать даже пресную воду и строительный песок. Соседние страны были настроены недружественно, среди населения были популярны социалистические идеи. Страна получила в наследие от британских колонизаторов действенную гражданскую службу, хотя коррупция оставалась привычным явлением и пронизала все слои общества.

Понимая, что страна находится в критическом положении, правительство было исполнено решимостью создать в обществе климат честности и открытости, переводящий коррупцию в разряд социально неприемлемых явлений. В основу своей работы был положен принцип "оставаться честным и неподкупным". Авторы стратегии верили, что контроль над коррупцией стратегически важен для национального развития.

Себя и своих соратников премьер страны Ли Куан Ю, запустивший реформы, характеризовал как "группу буржуазных, получивших английское образование лидеров". "[Члены правительства] были вполне уверены, что смогли бы обеспечить себя средствами к существованию и не работая в правительстве, – мне и подобным мне профессионалам это было вполне по силам…У большинства из нас работали жены, которые могли бы содержать семью, если бы мы находились в заключении или отсутствовали. А поскольку министры вызывали уважение и доверие людей, то и государственные служащие вели себя с достоинством и принимали решения с уверенностью". Своей целью правительство Ли Куан Ю считали превращение Сингапура в финансовый и торговый центр Юго-Восточной Азии, а также привлечение в страну иностранных инвесторов.

Победить коррупцию и выбиться в мировые лидеры экономического развития Сингапур смог за счет политической воли лидеров и грамотного антикоррупционного законодательства. Первым делом были сокращены возможности для совершения коррупционных действий. С 1960 года стратегия борьбы с коррупцией была закреплена в Законе о предотвращении коррупции и наделении Бюро по расследованию коррупции особыми полномочиями.

Произошло упрощение процедур принятия решений, была устранена всякая двусмысленность в законах в результате издания ясных и простых правил, вплоть до отмены разрешений и лицензирования. Независимое Бюро занялось борьбой с коррупцией в высших эшелонах власти. Расследования были инициированы даже против близких родственников Ли Куан Ю. Ряд министров, уличённых в коррупции, были приговорены к различным срокам заключения, либо покончили жизнь самоубийством, либо бежали из страны. Среди них были и давние соратники Ли Куан Ю.

Руководство Сингапура было уверено, что большие расходы на избирательную кампанию являются проклятием многих азиатских стран. Затратив значительные средства на выборы, победители должны не только вернуть потраченные деньги, но и накопить средства для следующих выборов. Это служит побудительным мотивом для реализации коррупционных схем. Поэтому лидеры Сингапурской Партии народного действия постарались снизить издержки на ведение избирательных кампаний. У партии не было необходимости пополнять казну после выборов, и раздавать подарки избирателям в период между выборами. "Мы добивались того, что люди вновь и вновь голосовали за нас тем, что создавали рабочие места, строили школы, больницы, общественные центры. Эти социальные блага изменили жизнь людей и убедили их в том, что будущее их детей – с ПНД. Оппозиционные партии также не нуждались в деньгах. Они побеждали наших депутатов, потому что избиратели хотели, чтобы оппозиция в парламенте оказывала давление на правительство".

Что происходит в Карелии можно убедиться, проехав по сельским территориям (прим. автора). О созидании пока говорить не приходится.

В реализации антикоррупционного законодательства на практике весьма велика роль специального агентства - Бюро по расследованию случаев коррупции. Это правительственное агентство, расследующее и преследующее коррупцию в государственном и частном секторах, было учреждено еще Британским колониальным правительством в 1952 году. А Закон о предотвращении коррупции, вступивший в силу в 1960 году, наделил Бюро обширными полномочиями в расследовании.

Методы работы Бюро поистине авторитарны. Оно имеет исключительное право без решения суда задерживать и обыскивать подозреваемых в коррупционных деяниях, если на то есть основания в соответствии с законом. Может вести расследование не только в отношении подозреваемого, но также его родственников и поручителей, проверять любые их банковские, долевые и расчетные счета и финансовые записи. Может вызывать на допрос свидетелей, а также расследовать любые правонарушения, вскрывающиеся в ходе изучения коррупционного дела.

"Бюро вызывает страх в сердцах многих сингапурцев, особенно склонных к коррупционным действиям. Сингапурская бюрократия боится Бюро, как всевидящего ока правящей партии. Бюро уважают за эффективную работу и утонченные методы действия. Его называют также "Бюро по расследованию заразной жадности".

Бюро вправе привлечь к суду любого гражданина, независимо от его статуса, ранга или вероисповедания. Исключений для высших госслужащих, как это имеет место в России, не делается. Особое внимание уделяется работникам правоприменительных органов и служащим, которые по роду своей деятельности занимают потенциально коррупциогенные должности.

Антикоррупционное законодательство Сингапура регулярно пересматривается с тем, чтобы закрыть коррупционерам лазейки для ухода от ответственности. За прошедшие годы   были внесены следующие изменения:

• Суд получил право назначать преступникам штрафы, эквивалентные размерам полученных взяток, независимо от основного наказания или срока тюремного заключения. Для тех, кто не в состоянии произвести полное возмещение, выносится более строгий судебный приговор.
• Следователи Бюро были наделены более широкими полномочиями.
• Стало необязательным доказывания того, что лицо, получавшее взятку, было в выгодном положении.
• Следователи Бюро получили возможность получать информацию об уплаченных налогах.
• Чиновников обязали декларировать сведения о своем богатстве, (о недвижимости, счетах в банке, пакетах акций и др.) а также о богатстве их жен и детей.
• Суд получил право признавать несоответствие богатства и уплаченных налогов в качестве подкрепляющего доказательства факта коррупционных действий.
• Граждане Сингапура были наделены ответственностью за коррупционные преступления, совершенные за пределами страны, и судимы, как если бы они их совершили внутри страны.
• Усилена ответственность за дачу заведомо ложных показаний или ложной информации.
• Показания сообщника отныне считаются судом не заслуживающими доверия, пока не доказано обратное.
• Законной практикой стало предоставление гражданами по требованию следователей Бюро нужной им конфиденциальной информации.
• Закон о коррупции 1989 года (Конфискация выгод) наделил суд правом конфисковать собственность и денежные средства, происхождение которых лицо, уличенное в коррупции, не может внятно объяснить. В случае смерти ответчика, суд вправе принять решение о конфискации его имущества.

Сингапурский подход к проблеме коррупции опирается на эффективность административного управления. В условиях неэффективного госуправления есть множество лазеек для незаметного и неконтролируемого процветания коррупции, появляются способы провести и обойти систему. Эффективное администрирование могут обеспечить лишь люди, имеющие самоуважение и достаточную оплату, достоинство и полноту намерений. Обеспечив им все это можно, скорее всего, оградить их от коррупции и уменьшить возможность для предательства ими своей гражданской и личной совести.

Что можно позаимствовать из Сингапурского опыта?

Достижения Сингапура в сфере борьбы с коррупцией впечатляют. Авторитарными методами правительство держит под контролем бюрократию, успешно справляется с задачей предупреждения коррупции. И во многом за счет этого обеспечивает благоприятный инвестиционный климат Сингапура. Но заработают ли эти методы в России?

Как правило, агентства, подобные сингапурскому Бюро по расследованию случаев коррупции, создаются там, где коррупция проникла в суд, прокуратуру, в органы полиции и спецслужбы. Практически все подобные агентства учреждены именно в азиатских странах, осознавших степень угрозы коррупции, и лишь один такой аппарат создан в Новом Южном Уэльсе - одном из штатов Австралии.

Поэтому обычно такие органы независимы от других правоохранительных структур, и напрямую подчиняется высшему руководителю страны. Отбираются в них самые достойные и безупречные кадры. Такой орган наделяется чрезвычайными полномочиями для проведения оперативных и следственных действий на фоне эффективной системы общественного надзора над его деятельностью.

Вряд ли возможно воспроизвести сингапурскую антикоррупционную стратегию целиком, так как город-государство имеет свою неповторимую историю, географическое расположение и особенности политического управления. "Сравнивать Россию с Сингапуром и перенимать его методы контрпродуктивно. Нужно учесть разные масштабы не только явления, но и государств. Если бы Россия была величиной с Сингапур, что равносильно прежнему Черёмушкинскому району Москвы, то авторитарные методы борьбы с коррупцией возможны. В масштабах всей России это нереально".

Если вести борьбу с коррупцией в России по выкроенным в авторитарных условиях лекалам, то где гарантия того, что наши политические лидеры окажутся столь же последовательными, как их сингапурские коллеги? И что жители России, большинство которых страны считают коррупцию нормой, окажут им поддержку? Ведь проведение мер по реальному противодействию коррупции в России требует не только политической воли, огромного административного ресурса и денег, но и далеко не всегда прибавляет популярности инициаторам.

Популярность силовых методов среди широких слоев населения на фоне разгула беззакония с годами лишь растет. Есть опасность того, что инициаторы примут авторитарные методы как самые продуктивные, пообещав расправиться с коррупцией раз и навсегда, вымостив трупами коррупционеров дорогу в светлое будущее. То, что опора только на силовые методы контрпродуктивна, показывает опыт Китая.

Привлечение к ответственности коррупционеров является лишь частью системных мер по борьбе с коррупцией. Особенно в условиях, когда население России не доверяет правоохранительным органам и судебной системе. Необходимо изменить менталитет широких слоев населения России, а тут необходимы другие способы.

Организация системного противодействия коррупции помимо непосредственного преследования коррупционеров предполагает проведение мер предупреждения и контроля, пересмотра коррупциогенного законодательства, повышения окладов рядовым чиновникам, эффективную пропаганду идей верховенства закона и "чистых чиновничьих рук". Реальная борьба с коррупцией - это не кампания, для проведения которой назначены сроки. Это направление государственной деятельности, которое должно вестись непрерывно.

В Сингапуре авторитарные методы работают во многом благодаря искреннему желанию политического руководства противостоять коррупции. Оно ведет подчеркнуто скромный образ жизни. Каждый осужденный в совершении коррумпированных действий наказывается, несмотря на размеры банковских счетов и положение в обществе. В противном случае борьба с коррупцией – только видимость. Способна ли на это нынешняя российская власть?

Соглашусь с тем, что нужно искреннее желание бороться с коррупцией, а не бороться со своими оппонентами и выдавать это за борьбу с коррупцией. А готова ли наша система к тому, чтобы любой служащий, в отношении которого есть информация об участии в коррупционных действиях, был наказан. Готова ли сама система к тому, чтобы коррумпированный чиновник мог быть обвинен в уголовном преступлении, если имеется достаточно доказательств. Если доказательств для возбуждения уголовного дела недостаточно, он может быть подвергнут дисциплинарной процедуре. Готова ли наша система к тому, чтобы чиновника, осужденного за коррупцию, лишать работы, пенсии и прочих льгот. Некоторые громкие дела говорят – нет, не готова система. Мало того, сама система не признает нанесенный ущерб в результате хищения бюджетных средств.

А готовы ли наши чиновники оставаться честными и неподкупными? Последние проводимые конкурсы на территории Карелии, говорят о том, что "не готов медведь отказаться от того, чтобы халявного медку лизнуть".

В Сингапуре в отличие от всем хорошо известного юридического принципа презумпции невиновности, специально для госслужащих был введен противоположный юридический принцип – презумпция коррумпированности. Это означает, что в отличие от гражданина, заведомо ни в чем не виновного до тех пор, пока в суде не доказано обратное, госслужащий, госчиновник при малейшем подозрении заведомо виновен – до тех пор пока он не докажет свою невиновность. Что это означает на практике?

Например, если становится известным, что должностное лицо нарушило закон и предоставило кому-то необоснованную персональную льготу или преимущественное право (подобные примеры в нашей практике изыскивать нет нужды – они сплошь и рядом), доказывать, что это было продиктовано коррупционным мотивом, прокурору нет нужды – это подразумевается как само собой разумеющееся. Обвиняемый же, если не хочет, чтобы его жизнь закончилась смертной казнью и позором для всей семьи на последующие поколения, должен суметь в суде сам доказать, что он не верблюд. И после этого вспомнилась история о Сиверском лесе (прим. автора).

И последнее, журналистам, в Сингапуре, предоставили возможность сообщать о взяточниках. Журналистам было позволено копаться в делах любого чиновника. А в нашем случае, даже за пустяковую критику, в лучшем случае, вешается клеймо "желтая пресса", в худшем случае "адепт пятой колонны" (прим. автора).

Оригинал публикации: http://sewer77.livejournal.com/12589.html