Ягодный сезон 2016 года в северной Карелии уже практически на старте. Старожилы, прогнозировавшие богатый урожай на все ягоды в этом году, не ошиблись: ягод в лесу созревает много. Заметно обнищавшее за два года кризиса население замерло на старте: ягоды для многих — это не просто временный заработок, гарантирующий сытую жизнь до холодов.

Наследие  «седой старины»

Дикорастущие ягоды издревле были важной составляющей не слишком богатого пищевого рациона карел севера, живущих в суровых климатических условиях приполярья. Ягоды собирали и употребляли как в чистом виде, так и в виде начинок, морсов и заготовок на зиму, которые весь год обеспечивали карельские семьи всеми необходимыми витаминами и микроэлементами, без которых жизнь на севере просто немыслима.

Основной, базовой ягодой во все времена считалась брусника (puolukka — кар.), которая заготавливалась в последний период осени перед наступлением холодов и легко хранилась в давленом виде в деревянных ушатах. Второе место по праву занимала клюква (karpalo) которую и собирали уже «по холодам» и часто хранили в замороженном виде. И бруснику, и клюкву карелы собирали также по весне — после схода снега, - когда эти ягоды приобретают необыкновенный, ни с чем не сравнимый вкус.

Чернику (mussikka), морошку (hillo), голубику (juopukka) также активно собирали, использовали в пищу, но заготавливали на зиму в меньших объемах, так как хранение этих ягод (за исключением сушенной черники) требовало консервирования сахаром, который в достаточных объемах стал доступен карелам разве что в 20 столетии.

Конечно же, за несколько веков до появления современных комбайнов для сбора ягод, карелы использовали свой деревянный и берестяной аналог этого инструмента, который назывался marjaharava. Веками также использовалась берестяная посуда для сбора ягод, т. к. карелы знали о консервирующих и дубильных свойствах бересты. В такой посуде ягода хранится много дней в свежем виде даже при высоких температурах воздуха.  

Монопольный советский рынок

Заготовка ягод в промышленных объемах началась на севере Карелии сравнительно недавно — в 70-80 годах прошлого века. Пионерами приема ягод у населения стали местные организации районной потребительской кооперации и так называемых ОРСов (организация рабочего снабжения) леспромхозов и заготконторы. Райпо и ОРСы заготавливали ягоды для собственных нужд (изготовление выпечки и морсов), заготконторы выполняли централизованные государственные планы по заготовке дикорастущих. Речь шла о заготовке, в основном, брусники и клюквы, так как технологические циклы заготовки, транспортировки и заморозки морошки и черники появились гораздо позднее.

Райпо и ОРСы принимали ягоды у населения по цене, которую, конечно же, устанавливали сами организации, а не рынок. Как правило, она была очень невысокой, потому и особого ажиотажа промышленный сбор ягод в те времена не имел. Тем более, что ягоду принимали только в очищенном виде и после всех трудозатрат по сбору и очистке прибыль, получаемая со сданных ягод, была просто смешной. Да и объемы заготовок у райпо и ОРСа были не большие.

 «Леви Страус» за 100 рублей

Основную ценность на данном этапе заготовительного сбора ягод представляли не деньги, вырученные за сбор ягод, а именные справки о количестве сданных ягод, которые давали право приобрести так называемые «товары повышенного спроса», продаваемые в магазинах райпо и ОРСа исключительно по справкам. Конечно же, за них надо было еще и деньги заплатить. Перечень предлагаемых товаров был не столь широк, но все они относились к категории импортных товаров легкой промышленности отличного качества. Итальянские сапоги, американские джинсы, финские спортивные костюмы, кроссовки, парфюмерия, косметические наборы, финские нейлоновые рыболовные сети и другие «вкусности» западного общества потребления имели устойчивый спрос и люди с удовольствием платили за них большие деньги и отдавали справки. Например, джинсы брендов «Монтана» или «Леви Страус» стоили в пределах 110-150 рублей (месячная зарплата автослесаря 2 разряда леспромхоза), женские сапоги производства Италии могли стоить гораздо больше, а финские кроссовки можно было приобрести по цене 50-100 рублей.

Однозначно можно сказать, что жители отдаленных поселков севера Карелии стали носить легально приобретенные импортные джинсы гораздо раньше, чем обитатели столицы республики. И тратили на эту роскошь они гораздо меньшие деньги, чем те, кто покупал «Левайсы» с «черного рынка», где цена на них была в разы выше.

Однако и теневой рынок Советского Союза не спал, и в период расцвета торговли «по справкам» в северных районах республики справки на ягоды приобрели собственную конвертацию в рубли. Перекупщики справок давали людям достаточно хорошие деньги и те, кто не стремился к покупке модного импорта, могли выручить на продаже справок гораздо большие суммы, чем на продаже собственно ягод. На этом примере видно, что даже за «железным занавесом» рыночные отношения, возникшие в тени, работали по вполне себе разумным рыночным законам, где понятия дефицит, спрос и предложение формировали целый пласт теневых торговых отношений между людьми. Кто-то называл это спекуляцией, стяжательством и жаждой наживы, но так или иначе в этих отношениях было задействовано практически все население.

На заре «красной лихорадки»

Крушение монопольного заготовительного ягодного рынка произошло в начале 90-х годов, когда рыночные отношения стали в нашей стране реальностью. Заготовка ягод в эти годы пережила свой самый лучший, золотой период. Именно тогда заготовку дикорастущих ягод стали называть не иначе как «горбатым бизнесом» и «красной лихорадкой», а люди, сосредоточившиеся на сборе ягод, получили возможность заработать свои первые большие деньги, на которые за лето можно было купить подержанную машину. Само собой, в эти же годы появились и первые «ягодные бароны», заработавшие на перекупке ягод свои первые миллионы, и первые «ягодные бандиты», отжавшие свои первые миллионы у ягодных баронов.

Рынок приема ягод был не просто стихийным, он был хаотичным. Многочисленные местные и заезжие предприниматели не просто конкурировали, они открыто враждовали между собой. Попытки ценового сговора не держались больше двух-трех дней, спрос на ягоды в разы превышал предложение, цены вырастали по нескольку раз в день. Самые предприимчивые умудрялись принимать ягоды у населения прямо в лесу, на развилках лесных дорог и даже на делянках, организовывали автобусные туры за ягодами тех, у кого не было транспорта. В те же суровые времена появились и первые ягодные гастарбайтеры из Украины и Молдовы, гнувшие спины на местных бизнесменов; в конкурентной борьбе начали гореть приемные пункты, был даже случай, когда ягодная фура из Калевалы была обстреляна из «калаша» на трассе Мурманск-Санкт-Петербург.

В качестве бонусов, которые предприниматели предлагали сдатчикам ягод были все те же товары повышенного спроса, которые можно было приобрести по демпинговым ценам (сдав ягоды и получив рубли) прямо на приемных пунктах. Однако ассортимент этих товаров был иным. Учитывая голодные времена, предлагали финские продукты питания — кофе, конфеты, жевательные резинки, колбасы, консервы и, конечно же, отечественные водку, сахар и растительное мало. Сахар во все времена был и остается по сей день самой крепкой валютой и действенной мерой стимулирования сдатчиков ягод. Сдал определенное количество ягод одному приемщику — получил бесплатно мешок сахара. Никто особо не задавался вопросом о том, что рыночную стоимость этого сахара покрыли и сам сдавший ягоды, и другие, кто не дотянул нужные килограммы.

Ведра ягод — на ведра с болтами

В лихие ягодные девяностые появилось и вовсе нестандартное ноу-хау ягодного рынка: предприниматель и сдатчик ягод заключали договор, по которому один обязывался собрать определенное количество тонн (!) ягод, а другой — принять эти ягоды и предоставить сдатчику в обмен на них подержанный автомобиль «Жигули» или даже, о, чудо — японскую иномарку. Чем выше был тоннаж, тем моложе возрастом была «жига» или иномарка. В течение сезона все возможные семейные, а иногда и дружеские людские ресурсы сдатчик бросал на сбор всех видов ягод, чтобы вытянуть договорные тонны и получить свое заветное «ведро с болтами».

Откуда брались эти «ведра с болтами», догадаться нетрудно — с распродаж и со свалок соседней Финляндии, где за смешные в общем-то деньги предприниматели их закупали оптом и ввозили в РФ. Государева машина ворочалась гораздо медленнее, чем молодая поросль комсомольцев-бизнесменов, поэтому первые годы автохлам ввозился в страну практически беспошлинно. Это уже позднее появились таможенные пошлины на кубические сантиметры объема двигателей, когда ввозить автомобили, особенно иномарки, стало реально накладно и невыгодно. Но кто-то на этом успел сделать хорошие деньги, а кто-то реально смог получить свой первый в жизни автомобиль еще в те времена, когда это было роскошью, а не средством передвижения.

Вокруг ягодных денег

В последние годы ягодный рынок обрел какую-то стабильность, упорядоченность и вышел из стадии хаоса. Однако, в течение нескольких лет на ягодном рынке возникают то одни, то другие тенденции и кризисные явления. То неожиданно падает  цена из-за затоваривания ягодами предыдущего сезона, то на приемных пунктах неожиданно исчезает тара под ягоды, то нет денег, то не находится желающих вообще ягоды принимать.

Мечущееся из стороны в сторону российское законодательство тоже не всегда способствует стимулированию ягодного рынка, а иногда и вовсе всячески вредит этому виду бизнеса для одних и заработка для других.

Местные власти не раз и не два пытались законодательно ввести ограничения на прием ягод у населения для «не местных предпринимателей». В этом властям, естественно, рьяно помогают местные предприниматели, завязанные на своем интересе спроса-предложения-цены на «своей грядке», которую они окучивали. Но и местных предпринимателей власти не раз пытались обложить неподъемными налогами и отчислениями. Не обходится также без всем известных инспектирующих и надзирающих структур, которые хотели бы получить свой лакомый кусок с ягодного пирога в виде штрафов и санкций.

До сих пор муссируется и всерьез обсуждается вопрос: а не следует ли ввести налог на сбор дикорастущих для населения? Как местные, так и региональные и федеральные структуры власти отдают себе отчет, какие колоссальные деньги проплывают мимо их носа на ягодном рынке и желание запустить государеву лапу в карман обывателя, трудом и потом добывающего деньги на хлеб насущный, было велико во все времена. А с наступившим кризисом разговоры эти становятся все громче.

Что день грядущий нам готовит?

Для людей, умеющих соизмерять свои доходы и расходы — это еще и способ долговременного накопления денежных средств. Кто-то просто живет на ягодные деньги в краткосрочной перспективе, кто-то бережет их на черный день, который в России всегда маячит на горизонте, кто-то тратит их на поездку, например, в Турцию или Египет. А кто-то просто покупает детям все необходимое на грядущий учебный год.

Начала ягодного сезона ждут не только предприниматели и население. Его ждут и работодатели, которые смогут отправить людей в отпуска и снизить свои затраты, ждет и местная власть, которая знает, что в ягодный сезон и протестная, и гражданская активность населения уходит в полный ноль и для властей наступает период, именуемый в народе «тишь да благодать»: люди не теребят власть своими проблемами и заботами, не стучат кулаком по столу, не ходят по кабинетам и не нервируют чиновников.

Давно подмечено, что в ягодный сезон падает производительность труда, увеличивается количество выходов на больничные, хотя при этом больницы пустеют, в хорошие ясные дни вероятность встретить знакомого в лесу гораздо выше, чем на улицах поселков.

Это уже потом, в октябре и ноябре, когда ягодники покроются снегом, больничные патлаты будут снова заполнены теми, кто придет поправить свое здоровье после очередного сезона.

Желта ягода одурманит, красна ягода - отрезвит

В последние годы на ягодном рынке обозначилась четкая тенденция предпочтения черники всем другим видам дикорастущих ягод, что, собственно говоря, не удивительно: черника широко используется в фармацевтической промышленности, из экологически чистого карельского ягодного сырья получают уникальные по своим свойствам препараты, используемые в офтальмологии для лечения катаракты и глаукомы. Не менее широкое применение черника нашла и в пищевой промышленности.

Конечно, лидерство по закупочной цене традиционно сохраняется у морошки, которую, по преданию очень любил сам А.С. Пушкин. Но морошка — ягода нежная и капризная, не каждый предприниматель готов вкладывать деньги в риски по сохранению этой ягоды. В некоторые годы цена за килограмм морошки доходила до 1000 рублей. В этом году цена на ягоду стартовала с 200 рублей, но опыт подсказывает, что за неделю она может подскочить в разы, так как урожай морошки в этом сезоне, скажем так, не выдающийся.

В прошлом году крайняя цена на чернику заходила за отметку в 100 рублей за килограмм. Если подсчитать, что средний сборщик ягод вполне способен собрать за день 4 ведра черники, весом каждое по 6-7 кг., то получается, что дневная выручка его получится не менее 2500 рублей. В общем, заработать можно неплохо, особенно, если ездить за ягодами семьей.

Спрос на бруснику, которая изначально была в приоритете заготовителей и по праву считалась «царицей карельских лесов» сегодня не столь высок, как на чернику. Однако, что радует в «брусничной теме», так это обилие ягод. В редкий год брусника дает плохой урожай. Потому заработать на бруснике можно не менее успешно, чем на чернике. Правда, собирать придется побольше. Но и это не беда: собирать и транспортировать бруснику намного легче, чем чернику, она может долго хранится безо всяких дополнительных условий и собираться впрок, пока на нее не установится достаточно высокая закупочная цена.

Какая будет цена на чернику и бруснику в этом году, пока не ясно, но черника уже доходит до состояния спелости, через неделю начнется активный сбор, а значит и откроется очередной сезон «горбатого бизнеса».

Андрей ТУОМИ