Заместитель руководителя Северо-Западного управления Ростехнадзора рассказал о самых проблемных точках на "коммунальной карте" Карелии, снижении административного давления на бизнес и проверках крупнейших строек Петрозаводска.
Руководитель Северо-Западного управления Ростехнадзора рассказал о самых проблемных точках на «коммунальной карте» Карелии, снижении административного давления на бизнес и проверках крупнейших строек Петрозаводска.
Инспекторы Ростехнадзора провели проверки котельных в Карелии на предмет их готовности к новому отопительному сезону и обнаружили, что к зиме готовы не все районы республики. Наибольшее опасение Ростехнадзора вызвало отсутсвие в районах нормативного запаса топлива. Руководство ведомства подготовило соответствующее обращение карельским властям.
Ростехнадзор контролирует работу промышленных объектов региона, следит за безопасностью сетей и осуществляет надзор за ведущимися стройками. Инспекторы ведомства расследуют несчастные случаи на производстве и дают оценку безопасности на том или ином промышленном объекте.
Помимо этого, сотрудники ведомства следят за ходом работ, ведущихся на наиболее резонансных стройках республики, - на сегодняшний день внимание приковано к президентскому кадетскому училищу и недостроенному перинатальному центру
Корреспондент «Вестей Карелии» побеседовал с заместителем руководителя Северо-Западного управления Ростехнадзора по Карелии Юрием Ефименко.
Фото: заместитель руководителя Северо-Западного управления Ростехнадзора по Карелии Юрий Ефименко.
Юрий Георгиевич, сколько всего промышленных объектов сейчас находится под контролем Ростехнадзора?
- У нас есть три особо опасных производственных объекта первого класса опасности, на которых мы осуществляем постоянный надзор. У нас есть где-то около 80 объектов второго класса, где проверки проводятся примерно раз в год. У нас есть где-то порядка 300 юридических лиц, которые относятся к третьему классу опасности - они проверяются раз в три года; и достаточно большое количество объектов четвертого класса опасности, которых мы вообще не проверяем с точки зрения плановых проверок. Они, тем не менее, остаются под нашим надзором, предоставляя, например, раз в год отчет о производственном контроле, который они сами осуществляют. И если, не дай бог, происходит какой-нибудь несчастный случай или авария, мы расследуем, или если жалоба, например, поступает.
Три наиболее опасных объекта – о чем идет речь?
- Два объекта из первого класса опасности находятся в Костомукшском ГОКе. Это склад взрывчатых материалов и их, скажем так, нефтянка. И еще один объект находится в Сегежском ЦБК.
Как проходит подготовка промышленных объектов к зиме в этом году? Как вы контролируете процесс?
- Сейчас идет очень большая работа с точки зрения проверки готовности по теплоснабжению. Наши инспекторы постоянно находятся в командировках. И мы закрываем проверками практически 100 процентов котельных и большинство электроснабжающих организаций по республике Карелия.
Как оцениваете готовность объектов к зиме в сравнении с аналогичным периодом прошлого года?
- Какие бы я моменты хотел отметить: мы их уже сейчас доводим до руководства республики, до главного федерального инспектора, до прокуратуры. Есть несколько точек, вызывающих наибольшую обеспокоенность. Скажем, вот котельная №1 в г. Пудож была обследована специализированной экспертной организацией. И эта экспертная организация сделала вывод, что здание находится в аварийном состоянии. То есть вопрос быстро не решить!
В Медвежьегорске идет достаточно напряженный ремонт с заменой котлов в котельной на улице Советской. Тоже вызывает определенную озабоченность.
Ну и, наверно, самую главную озабоченность вызывает состояние с созданием нормативного запаса топлива. Причем речь идет о различных видах топлива: это и мазут, и уголь, и щепа. Сейчас ситуация начинает выправляться, но республиканским и муниципальным властям необходимо предпринять достаточно жесткие усилия, чтобы к началу отопительного периода был создан нормативный запас топлива и можно было бы не переживать, что придется, как 10-15 лет назад работать «с колес», под угрозой остановки источников тепла.
Ну и традиционная проблема: у нас как-то более или менее делаются ремонты котельных ; идет, может быть, не так быстро, как хотелось бы, замена котлов, но сети в большинстве своем находятся в достаточно изношенном состоянии. И запас прочности, заложенный 25-30 лет назад, еще пока работает, но я боюсь, что, может быть, не в этом отопительном периоде - через год, через два, через три - эта проблема всплывет гораздо более серьезно, чем сейчас.
Могли бы назвать наиболее проблемные районы республики с точки зрения подготовки к зиме, по состоянию сетей?
- Состояние сетей везде примерно одинаковое, за исключением, может быть, Петрозаводска, где и ТГК-1, и тепловые сети Петрозаводска проводят серьезную работу. Вы можете видеть, что разрыто достаточно много мест, и видно, что к концу сентября там будут заменены участки (трубопровода - прим. ред.). По остальной Карелии сети везде примерно одинаково изношены.
Но тут есть второй момент. Скажем, вот есть компании «Петербургтеплоэнерго», которая закрывает достаточно большое количество районов на западе республики Карелия. Она имеет возможность маневрирования средствами, аварийными бригадами, запасом материалов - то есть даже в случае выхода сети из строя, есть надежда, что эта авария будет достаточно быстро устранена. Что же касается северных районов и средней части Карелии, - Медвежьегорск, Беломорск, Пудожский район-то хотелось бы посильнее «КарелЭнергоРесурсу» укрепить вот эту составляющую: возможность быстрого реагирования.
Улучшилась ли ситуация в Суоярви? Там люди замерзали.
- Несколько улучшилась, да. Но не до конца.
Есть риск в этом году?
- Есть определенный риск. Сейчас еще у нас есть практически месяц для того, чтобы довести до ума ситуацию. Это не самое страшное место, на самом деле.
А какое самое страшное?
- Пудож и Медвежьегорск. На сегодняшний день мы этими двумя позициями обеспокоены больше всего.
Вы провели совещание с представителями районов. Расскажите об итогах этой встречи.
- К сожалению, количество отключений электроэнергии принципиально не уменьшается. Количество сетей, проходящих через лес с потенциально падающими деревьями, у нас остается очень велико. Еще одна проблема - хотелось бы большего количества стационарных независимых источников электроснабжения на водозаборах и котельных. Иногда спасет даже маломощный бензиновый генератор электроэнергии, который обеспечит циркуляцию какое-то время до устранения аварии теплоснабжения и, тем самым, не позволит заморозить дома.
Вы помните какой-либо критический случай, связанный с отключением отопления в республике?
- К счастью, мы можем вспомнить только историю 12-13-летней давности. Вы помните, наверно, тоже 2002-2003 годы, когда у нас в нескольких районах были разморожены системы отопления многих жилых домов. С тех пор все критические ситуации решались в рабочем порядке. Так, чтобы массово кого-то замораживали, у нас таких ситуаций не было. Из тревог - решение вопроса с наличием нормативного запаса топлива.
Какое самое суровое наказание приходилось применять по отношению к нарушителям?
- На самом деле у нас в области энергонадзора наказания достаточно нестрашные. Если говорить о должностном лице, то 2-4 тысячи рублей. Если говорить о юридическом лице, на порядок выше: 20-40 тысяч рублей. У нас в арсенале есть еще такое понятие как административная приостановка деятельности. Мы ею пользуемся очень точечно и хирургически. В области подготовки к зиме мы применяли эту меру крайне редко - ну, по-моему, один раз в прошлом году применяли, и то это касалось больше промышленной безопасности. А с точки зрения готовности котельных - нет. Ну, вы понимаете - административная приостановка деятельности котельной до добра не доведет.
Бизнес часто жалуется на многочисленные проверки. Как обстоят дела с проверками предпринимателей? Есть ли изменения в этой части вашей работы?
- Ну тут у меня гораздо больше позитива, о котором я мог бы вам рассказать. Ростехнадзор, без ложной скромности, один из первых надзорных органов взялся за снижение административного давления на бизнес. Огромный блок объектов 4 класса опасности вышел из-под нашего надзора полностью. В качестве понятного примера - лифты. Если мы раньше ходили и проверяли с какой-то определенной периодичностью, то теперь плановые проверки лифтов не осуществляются. Приведу пример по России в целом: число проверяемых поднадзорных объектов сократилось с 280 тысяч до 9 тысяч. Если раньше у нас в Карелии было где-то порядка 750-800 юридических лиц по промышленной безопасности, которые мы проверяли, то теперь у нас остается - считаем - 3 объекта первого класса опасности, где-то около 80 второго класса и менее 300 третьего класса опасности. И то проверять объекты третьего класса мы ходим не чаще, чем раз в три года; а фактически, согласовывая в прокуратуре, мы ходим раз в четыре года с плановой проверкой. Вот - снижение давления.
Теперь второй момент: в настоящее время идет второй этап разделения объектов на категории по риск-ориентированности, то есть по степени последствий от каких-то негативных моментов как раз в области электро- и теплоэнергетики. До конца этого года этап будет закончен. И тоже большая часть объектов перейдет в такой «спящий надзор» без выхода инспектора на место. Кроме того, постоянно идет снижение давления с точки зрения допуска. То есть сейчас мы даем акт допуска на достаточно серьезные объекты - это либо на многоквартирные, многоэтажные дома с обязательной второй категорией надежности по электроснабжению, либо объекты промышленные, производственные, социальные очень большой мощности. В качестве иллюстрации – на слуху у всех кадетское училище. Мы работаем по допускам объектов самого кадетского училища, но, скажем, мы не осуществляли допуск по системе наружного электроснабжения по той простой причине, что нижняя граница нашего допуска - это напряжение 20 киловольт, а кадетское училище питается по линии 10 киловольт. То есть в данном случае мы не участвовали даже в допуске такого серьезного объекта.
Совсем недавно в Карелии присутствовали два федеральных министра - министр по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий Владимир Пучков и федеральный министр Открытого правительства Михаил Абызов. Вот как раз он и стоит у истоков всех реформ. Принята достаточно большая программа реформирования надзора, причем в конце этой программы ближе к 2024 году предполагается сократить уровень ущерба, смертности и травматизма примерно вдвое. Ориентиром тут являются развитые государства, где этот параметр практически в два раза лучше, чем у нас. Если в нашей сфере надзора гибнет примерно 80 тысяч человек, то в развитых странах эта цифра 45-50 тысяч.
Это по России в год?
- Это по России в год по различным причинам. Здесь речь идет обо всех надзорах, не только о Ростехнадзоре. Скажем, это и контрафактная водка, это и пожары. Но в том числе есть, к сожалению, и наш вклад, в области промышленной безопасности. То есть в данном случае, если мы будем выдерживать график реформ этих надзорных органов, сконцентрировав наши усилия на наиболее опасных риск-ориентированных объектах - а их в Карелии до сотни, и снизим административное давление на другие проверки, то это даст определенный эффект.
Нужно не проводить пустых проверок - если простыми словами сказать. К сожалению, здесь у нас еще все не так хорошо. На территории республики Карелия совсем недавно произошел несчастный случай со смертельным исходом: погиб машинист бурильной установки. Мы ведем сейчас очень непростое расследование, которое потребует дополнительных экспертиз, опросов и так далее. Мужчина 38 лет, сын в первый класс пошел. Это просто наша беда, наша боль. Потому что у нас лет 7-8 не было таких случаев. Уже по первым итогам расследования мы видим достаточно большой «букет»: человеческий фактор, нарушение нормативных требований, различных инструкций и так далее. И вообще, сколько я ни расследовал аварий - это где-то около 35-40 аварий за время своей работы - не было ни одной аварии, где был бы только какой-то внешний форс-мажор. Всегда есть человеческий фактор, всегда есть нарушения инструкций, приведшие к каким-то серьезным последствиям.
Вы проверяете самые масштабные стройки. Как вы оцениваете строительство кадетского училища и перинатального центра?
- Оба объекта, которые вы назвали, они, если можно так выразиться, опосредованно за федеральные деньги строятся. То есть кадетский корпус - это министерство обороны. А перинатальный центр - это Ростех. Поэтому непосредственный стройнадзор ведет республика Карелия. Мы присутствуем в части энергетики, теплоснабжения и лифтов. По двум этим объектам еженедельно я участвую в совещаниях; сейчас даже чаще. Мы делаем все, чтобы подавляющую часть надзорной работы сделать предварительно, то есть мы уже просмотрели проекты, мы выдали разрешения на пусконаладочные работы, даже идем на то, чтобы какими-то этапами принимать. Как только будет готов какой-то блок по перинатальному центру, тут же инспектор выйдет, окончательно все проверит.
Не замечали никаких нюансов в ходе строительства этих объектов? Ничего не смущало?
- Что касается перинатального центра, то у нас сейчас нет ни одного допуска. Его достраивать-то активнее стали, руку на сердце положа, где-то год назад. На этапе возобновления строительства, который сейчас, я думаю, приведет к благополучному окончанию, все моменты были в рабочем порядке убраны - это наружное электроснабжение, тепло сейчас подано в рамках проверки. Здесь у меня ничего не вызывает особых сомнений. А что касается допуска, так как там очень серьезные требования к оборудованию, к сложным медицинским аппаратам, то мы подходим очень жестко, и допуск будет дан только в том случае, когда мы все - инспектор и я - будем уверены полностью.
То есть пока вы еще не давали допуск для перинатального центра?
0 Постоянного допуска не давали. Сейчас идут предварительные проверки, предварительные поставка и монтаж оборудования. Лифты еще не поставлены даже. Что же касается кадетского корпуса, там попроще, откровенно говоря. Там не настолько высотное здание, там больше такая социально-бытовая нагрузка, скажем так. Да, конечно, быстро строили. Конечно, ничего хорошего в этом нету. Мы предпочитаем медленную и плановую работу. Но, тем не менее, особой тревоги, скажем так, у меня объект не вызывает.
Александр ГНЕТНЕВ.
Комментарии