Ходорковского перевели в Карелию – поближе к Соловкам

Михаил Ходорковский этапирован в Карелию после рассмотрения Мосгорсудом кассационной жалобы. Перевод экс-главы ЮКОСа, а ныне – главного политзаключенного страны – секрет Полишинеля, бережно охраняемый ФСИН и УФСИНами по РК и Вологодской области. Несмотря на то, что информация о новом месте пребывания Ходорковского просочилась в федеральную прессу еще за день до его прибытия в исправительную колонию, то есть 16 июня, никто из судебной вертикали власти факт приезда узника совести в Карелию до сих пор не подтвердил. «МК» узнал, почему молчит УФСИН, как отреагировали карелы на появление Ходорковского в республике и что ждет экс-главу ЮКОСа в новой колонии.

Сувенирчик выжжешь?

– Наконец-то у нас появилась местная достопримечательность, которая сделает Сегежу местом паломничества, привлечет туристов и поднимет гостиничный бизнес. А, может, Михаил Борисович еще и какой-нибудь сувенирчик выжжет? Мы его продадим и наконец-то сделаем капитальный ремонт на улице Легубской, которая стала знаменитой на всю страну, – мрачно шутит заместитель главы администрации Сегежи Алексей Сидоренков.
На вопрос о том, как встретили в Сегеже Ходорковского, Сидоренков равнодушно отвечает: «Да никак. Никаких демонстраций и плакатов не было. Привезли тихо, спокойно, незаметно – и дело с концом».

В отличие от Сидоренкова, УФСИН по РК до сих пор открещивается от элитного заключенного – чуть ли не чесноком и осиновым колом. Как они сами же уклончиво объясняют, по вполне понятным причинам.

– Я не могу ничего вам сказать, – говорит начальник пресс-службы УФСИН по РК Дмитрий Белов. – Это было бы нарушением законодательства. Согласно ст. 13 УИК РФ, мы должны оповестить родственников заключенного о том, что он доставлен в такую-то колонию. Согласно 152 ФЗ «О персональной информации», мы не можем разглашать информацию о пребывании гражданина без его согласия.

– Даже если Ходорковский находится у нас, – уклончиво продолжает Белов, – то никаких привилегий для него сделано не будет. Для нас он – обычный заключенный.

Об этом до Белова говорило и высшее руководство. Как сообщил «МК» источник в УФСИН по РК, на одной из планерок Александр Терех, начальник УФСИНа, сказал следующее: «Ходорковскому – никаких привилегий! Будет сидеть как все!». До этого Москва строго регламентировала: утечки информации об элитном заключенном раньше времени быть не должно. Ввиду этого история, рассказанная корреспондентом The New Times о том, как начальница спецотдела СИЗО отказалась сообщить время прибытия Ходорковского в Сегежу даже своему мужу, кажется правдоподобной.

По словам источника The New Times в Москве, территориальные органы ФСБ и милиции получили из центра указание мониторить реакцию на появление в регионе Ходорковского со стороны местного населения и СМИ”, – это заявление издания тоже многое объясняет.

По кругу

Корреспондент «Новой газеты» Вера Челищева в одной из последних публикаций о ходе процесса ЮКОСа привела фрагмент из своей же книги «Заключенный N1. Несломленный Ходорковский».
 
«Этап проходил с комедийной секретностью, – рассказывал Михаил Ходорковский о первом этапе в книге Челищевой. – Вызвали к начальнику тюрьмы («Матросской Тишины»). Поговорили ни о чем, чтобы за это время вывели всех сокамерников из камеры. Вернули в пустую камеру. Дали 15 минут на сборы. Мешок с пайком на шесть дней. Поезд. Отдельный «Столыпин». Только я и конвой. Часовой у камеры днем и ночью. Камера – как секция в общем вагоне, но без окна. Куда едем? Секрет! На первой же станции объявление: «Поезд Москва – Чита…». Вот и все секреты. До Читы».

10 июня этого года история повторилась: ФСИН в срочном порядке этапировал Ходорковского и Лебедева из Москвы, не сообщив деталей высылки ни адвокатам, ни родственникам заключенных. В условиях информационной недостаточности, целью которой было явное психологическое давление на Ходорковского и его семью, многие морально готовились к долгому ожиданию. В частности, Вера Челищева вспоминала вступление в силу приговора по первому делу: тогда решение было вынесено 22 сентября 2005 года, а место пребывания Ходорковского стало известно из неофициальных источников лишь 20 октября.

17 июня, когда в прессу уже просочилась информация о том, что Ходорковский доставлен в Карелию, адвокаты подзащитных отправили срочную телеграмму Александру Реймеру, директору ФСИН России, в которой говорилось следующее: «Содержание «инкоммуникадо» (что в переводе с испанского означает «человек, лишенный связи с внешним миром». – Прим. авт.) недопустимо. Просим Вас незамедлительно сообщить о местонахождении наших подзащитных». На момент верстки газеты ответ еще не пришел, и единственная информация, которой располагали родители Михаила Ходорковского, были слова начальника УФСИН по Москве Виктора Дежурова: «Он в Карелии. Но карельский УФСИН мне еще не дал официального уведомления о том, в какую колонию его распределили».

Это заявление было похоже на издевательство: к тому моменту информацию о том, что Ходорковский находится в ИК-7, не сообщил только ленивый. По информации «РИАН», встречать первого заключенного начальник колонии Игорь Михальченко (он, кстати, сменил на посту предшественника буквально пару месяцев назад) отправился лично. Экс-главу ЮКОСа в Сегежу доставили не поездом, то есть привычным способом, а автозаком, похожим на тот, в котором Ходорковского возили в Хамовнический суд. Поскольку процедура этапирования приравнивалась чуть ли не к государственной тайне, ФСИН, который, по всей вероятности, боялся худшего – вереницы встречающих осужденного с почестями, транспарантами и цветами от Москвы до Сегежи, – добился своего. Сегежа была спокойна. Политзаключенного встречала лишь пара столичных журналистов.

Тихо, вежливо, спокойно

По закону Михаила Ходорковского и Платона Лебедева могли этапировать в любую из 753 колоний общего режима, где есть свободные места. Причины, по которым эти свободные места оказались именно в глубинке Карелии, а не в непосредственной близости к столице, легко угадываются.

Исправительная колония N7, в которую доставили экс-главу ЮКОСа, находится в 4 километрах от Сегежи и, по горькой иронии судьбы, в 320 от легендарного прародителя ГУЛАГа – СЛОНа (Соловецкого лагеря особого назначения). Зона была построена в 1968 году и рассчитана на 1342 человека, в число которых входит участок строгого режима с 300 заключенными.

Бытует мнение, что ИК N7 – это одно из лучших мест лишения свободы в республике, если такое определение вообще применимо к учреждениям данного рода. «Зона радости» – так охарактеризовал колонию один из адвокатов. Там царят порядок и авторитет администрации, а не заключенных. Помимо жилой зоны в ИК-7 существует собственная «промзона», где производится пластмасса, изделия из дерева и металла, мебель. Также заключенные занимаются растениеводством и животноводством. Продукты, которые они производят, тут же идут на стол.

Источник «МК» сообщил о первых днях пребывания Ходорковского в колонии:
– Михаил Борисович ведет себя тихо, вежливо и спокойно. Сейчас он находится под карантином на 15 суток – подобная процедура предписана Уголовно-исполнительным кодексом (УИК) РФ. Изначально Ходорковский распределен в отряд, который занимается работами по обеспечению жизнедеятельности колонии. Но, возможно, он сменит вид деятельности: всего в колонии 12 отрядов.

В зависимости от того, в какой отряд попадет Ходорковский, зависит и место его проживания. Раньше «Известия» сообщали, что экс-главе ЮКОСа на выбор предоставлено 3 камеры в изоляторе, двухэтажном здании из белого кирпича, однако источник «МК» эти слухи опроверг.

– Терех сдержит свое слово: он не будет никого выделять. В колонии есть общежития на 30, 50 и большее количество коек – в зависимости от отряда. Именно в них и попадет Ходорковский, – сказал наш собеседник.

«Сенсацию» о том, что в Карелии, оказывается, теперь отбывает срок сам Михаил Ходорковский, УФСИН по РК, по идее, должен произвести 27 июня – через 10 дней после этапирования. Препятствием этому может послужить сам отказ экс-главы ЮКОСа о распространении этих сведений, хотя при всей масштабности общественного резонанса процесса это представить сложно. Главная интрига состоит в том, насколько рьяно карельские тюремщики будут охранять Ходорковского и смогут ли карельские журналисты пообщаться с тем, кого так тщательно прячут в трехстах километрах от Соловков. Ведь на все, как сообщил Белов, будет только московская воля.