В Карелии "пропало" почти полмиллиарда бюджетных денег. Правда, только на бумаге

Контрольное управление министерства финансов Карелии предоставило правительственному совету по противодействию коррупции и криминализации экономики отчет о проверках в государственных и муниципальных учреждениях. Доклад на заседании совета представляла  начальник управления Наталья Усольцева. По ее словам, в 2013 году было выявлено нарушений на 121,5 миллиона рублей. В том числе, нарушения по нецелевому использованию средств – на 14,1 миллиона рублей, неправомерное расходование средств – на 9 миллионов рублей, неэффективное использование – на 18,6 миллиона рублей, и так далее.

В 2014 году ситуация вроде изменилась, в основном в статье "нецелевое расходование". За I полугодие – 326 тысяч рублей. Однако общая сумма нарушений, выявленных за шесть месяцев в госучреждениях, достигла 432,5 миллиона рублей.

"Объем бюджетных средств, использованных с нарушением законодательства, уменьшается. Если в 2013 году выявлено нецелевое использование 14 миллионов рублей, то по итогам I полугодия 2014 года выявлено 326 тысяч рублей", - сказала на заседании совета Усольцева.

Получается, почти полмиллиарда бюджетных рублей куда-то пропали или пошли не на те цели? С этим вопросом мы обратились к и.о. министра финансов Карелии Алексею Максимову и начальнику контрольного управления Минфина РК Наталье Усольцевой.

- Скажите, эти деньги действительно потеряны для бюджета?

Н.У.: Несмотря на сумму установленных нарушений, серьезных нарушений нет. Потому что ущерба бюджету Карелии нет. Он не выявлен. Это в основном нарушения в составлении бюджетной отчетности государственными учреждениями.

А.М.: Говоря о сумме выявленных нарушений, необходимо вести речь не о нецелевом использовании средств, а об оценке выявленных финансовых нарушений, допущенных в документах, которые составляют главные распорядители, получатели денежных средств.  Например, неправильное отражение отдельных показателей по строкам отчетности или другим параметрам. Попытаюсь это объяснить простыми словами: есть бюджетное учреждение, у него на балансе 150 миллионов. Отчетность о балансе сдали не в указанный срок, а позже – это нарушение. И сумма в 150 миллионов отражается как сумма нарушений. Это такая казуистика цифровая. Фактически это сумма, прописанная в документах, где выявлены нарушения.

У нас в I полугодии прошло 40 проверок в учреждениях Минздрава. Почему мы проверили Минздрав? Два года назад была проведена реформа, и вопросы здравоохранения с муниципального уровня перешли на республиканский. Сегодня это государственные учреждения. Каждое из них наделено теперь уже государственным имуществом. Возникали вопросы, надлежащим ли образом это имущество оформлено, как оно отражено в учете, осуществлялась ли переоценка или нет, как распределяются расходы на содержание имущества между средствами, которые  предоставляются на выполнение государственного задания и доходами от предпринимательской деятельности, к примеру.

- Для чего тогда прописывается сумма нарушения?

Н.У.: Прописывается потому, что контроль осуществляется не только за  расходованием бюджетных средств, но и составлением и представлением отчетности, и в контроле имеются определенные  понятия, в соответствии с которыми осуществляется квалификация нарушений.

Все проверки проводятся, чтобы в конечном итоге сократить расходы бюджета на содержание этих помещений. И большинство установленных нарушений касаются именно того, что учреждения имеют неиспользуемые помещения. Бывает, что учреждения без согласования с учредителем предоставили помещение в пользование другим лицам без оформления договорных отношений. Сейчас уже оформляются договоры, взаимные расчеты.

А.М.: Ответ кроется в эффективности использования бюджетных ресурсов, в   необходимости ее обеспечения на уровне получателей бюджетных средств. Так, например, важно, чтобы объем имущества учреждения не был избыточным. Не стоит содержать, отапливать, освещать, ремонтировать здания, которые не используются для осуществления основной деятельности. Если существует учреждение здравоохранения, то его задача – зарабатывать дополнительные средства, оказывая платные услуги по профилю, а не сдавая помещения в аренду. Такие случаи не массовые, хотя они есть. В этом случае имущество должно быть возвращено в казну, либо приватизировано, либо передано тем учреждениям, у которых есть нужда в помещениях.

- А нельзя неиспользуемые здания, помещения сразу включить в план приватизации, чтобы они уже не висели на балансе госучреждений?

А.М.: Достаточно долго решался вопрос утверждения "Прогнозного плана приватизации". Ряд объектов, выявленных по итогам подобного рода контрольных проверок, действительно попал в этот план. Но это очень сложный процесс. Потому что возникают, и, наверное, правильно, разные взгляды на то, как должно эксплуатироваться то или иное помещение. Со стороны отраслевого министерства есть одни планы на какое-то здание. А со стороны контрольного управления мы видим, что на сегодняшний день здание не используется и завтра, как база для оказания профильных услуг, тоже использоваться не будет. Потом нужно выяснить, необходимы ли эти помещения для общественного сектора экономики или нет? И только потом, когда у нас есть уверенность в том, что это здание никому не понадобится из государственных учреждений, может решаться вопрос о приватизации. Но тут верно одно – все, что является избыточным, гипотетически должно быть приватизировано. Эти ресурсы позволят нам обеспечить капитальный ремонт объектов, участие в федеральных проектах и программах, которые вносят существенную лепту в наши расходы.

- Хорошо, вернемся к нецелевому использованию бюджетных средств. Все-таки в прошлом году – 14 миллионов, в 2014-м – 326 тысяч. Куда эти деньги "ушли"?

А.М.: Вот пример. У нас несколько лет существовала программа модернизации образования. За  счет республиканских и федеральных средств вливались значительные ресурсы, чтобы обновить материально-техническую базу общеобразовательных учреждений, учреждений начального и среднего профессионального образования. Правила, как расходовать эти средства при достаточно четко прописанной общей концепции, имели вопросы, которые недостаточно четко урегулированы. И в нашей ситуации произошел казус, когда разрабатывая программу модернизации, в перечень образовательных учреждений попал Карельский институт развития образования. По сути, база для повышения квалификации преподавателей. Были выделены деньги на ремонт помещений. Федеральная база сегодня нам говорит, что это было нецелевое расходование средств. Здесь мы еще поспорим с федералами. Это было в I полугодии 2014 года. Вот откуда 326 тысяч.

Н.У.: В 2013 году факты нецелевого использования – это использование средств, непредусмотренное бюджетным законодательством, планом и мероприятиями. Вот такие факты были установлены. Они могли быть предусмотрены на 2013-й, 2014-й годы. Но направили средства в 2012-м году. Это является нарушением. Например, средства на создание мобильного приложения  электронных государственных услуг  были предусмотрены на несколько лет. Выделять средства на создание приложения нужно было в определенном порядке. Где-то этот порядок был нарушен, хотя средства все равно пошли по назначению. То есть, была нарушена финансовая дисциплина.

А.М.: Мы же принимаем программу, чтобы строго ею руководствоваться. Можно было этого не допускать, внеся соответствующие изменения в программу. Никто ничего не украл, но если мы принимаем программные документы, мы должны их соблюдать.

- Подводя итог, на ваш взгляд, современная система государственного финансового контроля эффективна или наоборот?

А.М.: Сегодня необходимо говорить о смещении акцентов в сфере государственного финансового контроля, когда на первый план выходит оценка эффективности использования бюджетных ресурсов, эффективности и результативности бюджетных расходов. Это, в свою очередь, включает контроль экономической обоснованности, правомерности и эффективности использования средств государственного бюджета.
Есть внешний финансовый контроль, который в республике осуществляет Контрольно-счетная палата Республики Карелия,  он направлен в основном на контроль в ходе формирования и исполнения бюджета и содержит   экспертно – аналитическую оценку  эффективности расходов, и есть  внутренний финансовый контроль, субъектами которого выступают как Министерство финансов Республики Карелия, так и сами органы исполнительной власти республики,  в ходе   которого  оценивается законность  финансовой деятельности получателей бюджетных средств  уже по факту, то есть за прошедший период. На сегодня это 26 главных распорядителей бюджетных средств, 228 государственных учреждений, кроме того, 15 муниципальных образований, которым также из бюджета выделяются средства.

Переход к программно-целевым принципам формирования и исполнения бюджета Республики Карелия также ориентирует  финансовый контроль на оценку эффективности использования бюджетных средств, в том числе на степень достижения целей и решения задач государственных программ Республики Карелия и их соотнесения с затраченными ресурсами.

Действенный финансовый контроль позволяет нам объективно оценить получаемую экономическую и социальную эффективность от реализации мероприятий государственной политики в той или иной сфере социально-экономического развития. И это очень важно, так как сегодня население должно располагать информацией о результатах и качестве работы органов государственной власти. И такой запрос со стороны общества есть. Это четко видно по той работе, которая ведется в направлении по повышению открытости результатов деятельности госструктур,  как на федеральном, так и на региональном уровнях. Именно этот вектор используется Минфином Карелии при осуществлении контрольных мероприятий.

Записал Роман Баландин